Моя работа в Москве и Финляндии в 1939-1941 гг.

– Молотов: Нет, не останутся, так как новый договор заменяет собой Тартуский мирный договор, который вследствие войны прекратил своё существование. Если будут другие вопросы, то мы можем договориться о них позже.

Мы также заметили, что в связи с договором надо решить ряд гражданских вопросов, но Молотов ответил, что по этим вопросам можно поговорить позже.

– Рюти: Сколь большим будет гарнизон, размещение которого предполагается в Ханко?

– Молотов: Да там много и не поместится.

– Рюти

: Можно ли предположить, что там, возможно, будут дислоцированы силы, которые предполагается применять против Финляндии.

– Молотов: Об этом не может идти и речи.

Я спросил, как предполагается решать вопросы, вытекающие из права оптации, то есть выбора гражданства населения, на что Молотов ответил, что они будут согласовываться отдельно.

Потом говорили об упомянутых в проекте протокола сроках, в течение которых должны быть отведены войска. Вальден предложил их продление.

Более подробное обсуждение этого вопроса перенесли на новое заседание, которое должно было состояться в тот же вечер в 22 часа.

Направили в Хельсинки следующую телеграмму: «В 5 часов пополудни новое заседание. Никаких уступок. Вечером подпишемся под договором. Договор вступит в силу, и военные действия прекратятся 13.03.1940 в 12 часов, хотя сама ратификация состоится позже».

После того, как мы в перерыве между заседаниями изучили проект договора, вечером 12 марта в 22 часа началось пятое и последнее заседание.

Вальден сделал новое предложение относительно продления сроков отвода войск, с которым согласился Молотов.

Далее Вальден предложил решить вопрос обмена военнопленными. В этой связи Молотов сказал, что среди военнопленных есть и те, кто не является подданным Финляндии. Также надо обсудить вопрос о помиловании и отправке в Советский Союз некоторых лиц, арестованных в Финляндии, например, Антикайнена.

– Рюти

: Вопросы помилования обсуждаются в Финляндии в порядке, предусмотренном законодательством. Они никак не связаны с обменом пленными. Надо посмотреть, что можно сделать.

Мирный договор стали рассматривать по пунктам. Мы предложили дополнить вторую статью словами о том, что лица, проживающие на территориях, переходящих Советскому Союзу, должны иметь право в течение года выбрать финское гражданство и переехать вместе со своим движимым имуществом на территорию Финляндии, а также сохранить свои права на недвижимое имущество, которое они оставят на передаваемых территориях.

По мнению Молотова, такие вопросы можно было принципиально обдумать и решить аналогично тому, как это только что было согласовано между Советским Союзом и Германией. Однако, он добавил, что ни частные лица, ни организации не могли обладать недвижимостью на территории Советского Союза.

Далее мы внесли предложение вставить в мирный договор пункты о возвращении архивов, находящихся на передаваемых территориях, о свободе вероисповедания и обеспечении языковых прав жителей, которые, возможно, там останутся. Молотов ответил, что жители этих территорий могут руководствоваться лишь тем, что устанавливает Конституция Советского Союза.

Третью статью мирного договора мы предложили дополнить указанием на то, что обе договаривающиеся стороны обязуются воздерживаться от всякого нападения одна на другую сторону, с чем Молотов согласился.

В отношении четвёртой статьи, которая касалась аренды Ханко, мы отметили, что арендная плата в размере 5 миллионов марок слишком мала, предложив изменить её на 250 тысяч долларов золотом.

– Молотов: Можем повысить её до 6 миллионов марок.

– Я: А нельзя ли определить её в размере 200 тысяч долларов золотом?

– Молотов: Мы не можем платить более 8 миллионов марок в год.

Завязалась дискуссия. Рюти хотел сказать несколько слов по поводу того, что во время переговоров с советской стороны высказывались утверждения, что Финляндия якобы находится под влиянием великих держав, и они могут использовать её при планировании нападения на Советский Союз. В этой связи, сказал Рюти, я вынужден констатировать, что эти утверждения не соответствуют действительности. Известно, что у Финляндии могла быть возможность получить от некоторых великих держав военную помощь, но мы не хотели прибегать к этому. Финляндии невозможно следить за всеми подробностями политики великих держав, но очевидно, что она не хочет участвовать в игре великих держав и не стремится вмешиваться в их войну.

– Молотов: Возможно, в Финляндии не планировалось и не заключалось прямое соглашение с великими державами, но политика финского правительства настолько аналогично и столь чётко шла в том же направлении, как и политика некоторых великих держав, что Финляндия находится на той же линии, как и эти державы. Мы, со своей стороны, не хотим от Финляндии ничего, ни её лесов, ни её земель, равно как её населения, но мы должны охранять Ленинград и дорогу на Мурманск, а также наш единственный океанский порт Мурманск.