Моя работа в Москве и Финляндии в 1939-1941 гг.

Московский мир стал, по моему мнению, самым страшным ударом, который когда-либо испытывала на себе Финляндия. Правда, во времена Великого лихолетья Финляндии пришлось пережить длительную вражескую оккупацию и разрушения, вызванные войной. Ништадтский мир 1721 года оторвал от нашей страны столь же большой кусок Карелии, как и при Московском мире; Ханко, однако, остался Финляндии. Но тогда Финляндия имела опору в едином Шведском государстве, хотя находившаяся в ослабленном состоянии Швеция недостаточно выполняла свои обязанности по отношению к восточной провинции королевства. При заключении Московского мира самостоятельная и одинокая Финляндия потеряла Карелию и Ханко, острова в Финском заливе, территорию Куусамо и Саллы, да ещё и части Печенги. В языковом и национальном отношении население утраченных территорий относилось к финскому племени. В государственном плане Выборг с окрестностями и западная часть Карельского перешейка издревле относились к Финляндии, за исключением 90 лет от Ништадского мира до возвращения в её состав Старой Финляндии в 1811 году7

. Остальная часть Карелии, бывшая Кексгольмская губерния, перешла к Швеции–Финляндии только по Столбовскому миру 1617 года, доставшись России в 1721 году, по Ништадтскому миру, но и она была присоединена к Финляндии в 1811-м. Эти территории на протяжении истории представляли собой некую подвижную часть. На утраченных территориях проживали около 450 тысяч человек, или почти 12 процентов населения страны. Это население целиком – уникальный случай в истории – перебралось в остальную часть Финляндии, что было выгодно, с национальной точки зрения, хотя и вызывало большие экономические трудности. Так, обезлюдевшая Карелия досталась Советскому Союзу, что облегчило её русификацию.

Утраченная Карелия была аграрным регионом, 60 процентов её населения получало доход от сельского хозяйства. Это была зона типичного мелкого земледелия – почти 84 процента хозяйств не превышали по площади 10 гектаров, где проживало и владело землёй здоровое крестьянское население. Конечно, в годы независимости прогресс в Карелии, как в экономическом, так в социальном и культурном плане, был огромен. Из всех лесных запасов страны на утраченные территории приходилось 11 процентов, причём ежегодный прирост древесины соответствовал 12 процентов от прироста всех лесов государства. Как и сельское хозяйство, за годы независимости бурно развивалась промышленность: на утраченные территории приходилось 15 процентов деревообработки, не говоря уже о других отраслях промышленности. Было потеряно 17 процентов мощностей по производству электроэнергии. На огромной территории прервались пути сплава древесины. Выборг, оживлённый торговый город и крупнейший экспортный порт древесины, оказался в руках Советской России. Был перерезан Сайменский канал, имевший важнейшее значение для экономики всего государства. Новая граница нанесла огромный ущерб сети железных дорог, из которых было потеряно 17 процентов.

В среде просвещённого и одарённого народа Карелии была проделана целенаправленная и интенсивная работа во многих областях культуры. Больно было видеть, сколь сильно пострадали церковь и учреждения образования: было утрачено 600 школьных зданий, 6 народных и 8 рабочих училищ, 100 рабочих клубов, дома молодёжи, четвёртая часть периодической печати, включая крупнейшую сельскую газету «Карьяла»; ценнейший провинциальный архив, исторический музей, музыкальное училище, больницы и санатории, 33 детских сада и т.д. и т.п.

Город Ханко, благодаря порту, имел заметное значение как коммерческий центр, где также располагался ряд промышленных предприятий.

Удар, нанесённый Московским миром, был исключительно сильным по своим экономическим и социальным последствиям. Он во многом затруднял будущую жизнь страны. Кроме того, сказалось и политическое влияние перемен, вызванных Московским миром. Особенно в военном отношении положение нашей страны изменилось в худшую сторону. Кремль считал, что Финляндия входила в сферу интересов Советского Союза и должна была находиться под его влиянием, поскольку это положение вещей было закреплено в договоре между Германией и Советским Союзом, заключённом в августе 1939 года. Московский мир закрепил реальные предпосылки осуществления политики Советской России в отношении Финляндии. Новая протяжённая и неприкрытая граница в Карелии, словно зияющая рана на государственном теле Финляндии, а также база в Ханко делали давление Советской России на нашу страну ещё более ощутимым. Железная дорога из Кандалакши до Кемиярви и оттуда через Рованиеми до Торнио создавала возможность при необходимости перерезать сухопутную связь Финляндии с Западом и закрыть значительную часть страны для военного нажима на неё. Всё это вызывало у нас ещё большее чувство тревоги, поскольку выигранная война возбуждала против нашей страны то ощущение силы и национальной гордости великой державы, которое ещё больше укрепилось у власти предержащих и самого народа Советского Союза.