Моя работа в Москве и Финляндии в 1939-1941 гг.

Неудивительно, что мы спрашивали, какое значение имеют слова и заверения. Кремль вполне мог счесть, что условия изменились, и начать выстраивать новые позиции. Договоры заключаются при условии rebus

sic stantibus,

что обстоятельства остаются без изменения. Если речь идёт о коротком временно́м отрезке, то этот принцип вряд ли можно использовать. Мне лично трудно понять, когда открыто говорят неправду. Может быть, это качество не очень подходит мне как дипломату и политику. Я ведь считал, что Молотов в наших многочисленных, довольно откровенных и прямых беседах говорил искренне. Но, принимая во внимание всё сказанное выше, нет ничего удивительного в том, что я не был осведомлён об истинных намерениях Кремля в отношении Финляндии. Когда в июне 1941 года я читал запись беседы Гитлера с Молотовым, состоявшейся в Берлине в ноябре 1940 года (не думаю, что Гитлер очень добросовестно зафиксировал ход беседы), то она меня удивила и потрясла. Но об этом позднее.

VI

Аландские острова

С Аландскими островами связаны стратегические интересы различных государств, и поэтому острова неоднократно становились объектом переговоров и международных соглашений.

Вплоть до Фридрихсгамского1 мирного договора 1809 года демилитаризация островов была одним из ведущих принципов внешней политики Швеции. В 1856 году на Парижском конгрессе между Россией, Великобританией и Францией было подписано соглашение о недопустимости строительства на Аландских островах военных укреплений и развёртывания вооружённых сил. Несмотря на это, в период мировой войны 1914–1918 годов. Россия возводила на островах укрепления и другие военные сооружения. В соответствии с Брест-Литовским мирным договором в марте 1918 года Россия по требованию сильнейшего на тот момент Балтийского государства – Германии – обязалась снести эти укрепления. В соответствии с соглашением между Финляндией, Швецией и Германией, заключённым в декабре 1918 года, укрепления были уничтожены в течение последующего года. Наконец 20 октября 1921 года в Женеве была подписана Аландская конвенция, закрепившая демилитаризованный и нейтральный статус островов, «с целью гарантировать, что острова никогда не будут представлять опасность, с военной точки зрения». В конвенции принимали участие Балтийские государства, за исключением России, а также Франция, Великобритания и Италия.

Россия, подчёркивая значение островов для своего транспортного сообщения, неоднократно – в октябре 1919-го, в июле 1920-го, в июле и ноябре 1921 года – протестовала по поводу того, что аландский вопрос решался без учёта её мнения, а также заявляла, что не считает эти решения связывающими её. Правда, к моменту подписания Женевской конвенции Советская Россия заключила мирные договоры с некоторыми из своих соседних государств, но, в целом, её международное положение в то время ещё достаточно не стабилизировалось, и у неё не было регулярных отношений с крупными европейскими державами. «Подорванная войной и иностранной интервенцией Советская Республика могла только протестовать против этого беззаконного акта в отношении СССР, – заявил Молотов в докладе на сессии Верховного Совета 31 мая 1939 года. – Но и тогда с нашей стороны было ясно и неоднократно заявлено, что Советский Союз не может остаться в стороне от этого вопроса, что изменение юридического статуса Аландских островов невозможно в нарушение интересов нашей страны». В связи с распространёнными ошибочными оценками положения России многие сомневались, что Советская Россия имеет будущее. Именно поэтому она и не была приглашена на переговоры в Женеве. В конвенцию 1921 года было включено положение, в соответствии с которым какому-либо государству, не участвующему в конвенции, могло быть предложено подключиться к ней, если это будет признано желательным всеми подписантами. При этом имелась в виду именно Россия, но результата тогда достичь не удалось.

Но Советский Союз не забывал об Аландах. Это выяснилось, когда в конце 30-х годов по инициативе Финляндии встал вопрос о пересмотре конвенции.