Моя судьба под твоими ногами

На ужин Марисса шла, как на казнь. Она пока не была готова, это очевидно. Но стоило только представить – полную свободу от всего этого, о возвращении в Приреченку или встрече с Лидой, притом знать, что Крайдин больше никому не сможет навредить – и незначительная решимость снова появлялась, перерастала в твердую уверенность. Ведь он все равно не оставит ее в покое, его желание обладать она точно разглядела, но пока только он решает, что и как происходит. Мариссе это давно надоело, потому даже плохой план она готова была воплощать в жизнь.

В глаза ему не смотрела, а слова из себя давила с трудом, пытаясь выглядеть легкомысленной и спокойной:

– Благодарю, Крайдин, за то, что прислал учителей. Еще немного, и я бы спятила от скуки.

– Мне это несложно, – он отозвался тоже равнодушно. – Но я удивлен, что ты благодаришь. Марисса, ты злишься за вчерашнее?

Она с трудом проглотила взятый в рот кусочек. Запила вином. Потом отважилась и сделала еще несколько больших глотков.

– Не злюсь, – ответила после долгой паузы. – Мне было… приятно.

Не поморщиться бы на этом слове. Хоть и правда, но в таком вслух не признаются. Или ведьмы признаются в таком спокойно? Марисса чувствовала, что его взгляд стал еще пристальнее, но сама смотрела только в тарелку. Ей не слишком хорошо удается вранье и притворство, не надо подкидывать лишние доказательства.

– Да ладно… – Крайдин не сдержал удивления. – Я… Марисса, что ты задумала?

Еще несколько глотков вина, чтобы смущение утонуло в них.

– Ничего. Начинаю смиряться с тем, что я в твоей власти.

Он промолчал – в кои-то веки не нашелся с ответом. Еще два глотка. Хватит. Язык не должен заплетаться, и Мариссе тоже лучше не выглядеть пьяной. Собрав всю храбрость, она все же подняла глаза и вздрогнула от того, как он на нее смотрел. Будто чего-то ждал. Объяснений странному поведению? Уловив ее внимание, сказал негромко:

– И как? Смирилась уже или в процессе?

– Смирилась, – соврала Марисса и снова отвела взгляд, не выдержав. – У меня есть желание выжить, а для того надо приспособиться. Я хорошо тебя узнала, Крайдин Сорк, потому и получается.

– И что же ты узнала?

Последний резкий вдох. Где там ее решимость?

– Что ты, рожденный вне закона самим правителем, с самого детства считал себя лучше, чем ты есть. Быть может, твой отец этому способствовал – как я понимаю, он тоже любил тебя. Родительская любовь слепа. Но он любил и давал тебе ощущение, что ты сможешь получить все, что захочешь, – Марисса расходилась и собственной же смелостью себя подбадривала: – Никто не называет тебя обычным ублюдком, даже сам император. Хотя не только он так думает. О, это не оскорбление, Крайдин Сорк, ар-Дандир милостиво оставил мне словарь для тренировок, и мне жуть как захотелось узнать значение именно этого слова. Так и что мне делать в таких условиях, если я оказалась в руках избалованного ублюдка, которого никто больше так не называет, как будто у них нет словарей?

Казалось, этого достаточно, чтобы он сорвался. Но ответ Крайдина прозвучал до неестественности тихо:

– Марисса, что ты делаешь?

Она промолчала, выдохнувшись на последней тираде. Крайдин продолжил сам:

– Я правильно расслышал? Тебе так понравилось наказание, что ты осознанно меня провоцируешь? Хочешь повторения?

Как вчера – нет. Он должен стать ее мужчиной. Но Марисса заставила себя кивнуть и произнести:

– Хочу. Это странно?

– Тогда просто скажи об этом. Незачем лопатить словари и выдумывать монологи. Проси, Марисса, я многое готов тебе дать. Возьму я все равно больше.

Марисса нервно откинула салфетку. Так ей все надоело, что буквально сил не осталось. Она встала и заявила, уходя:

– Ты долго будешь разговаривать, Крайдин Сорк? Или уже выполнишь свои угрозы?

Победа была в том, что через минуту он отправился за ней. Марисса же победительницей себя не чувствовала, а с каждым шагом боялась все сильнее. Но шла уверенно, выпрямляла спину. Это еще не все, она должна сорвать его последнюю выдержку. Возможно, хватит всего лишь одной ночи, если она правильно настроится и не поддастся панике?

Он перехватил ее в коридоре. С силой прижал грудью к стене, тесно придавил собой. Какая-то служанка в стороне охнула и поспешила испариться.

– Что ты задумала, ведьма? – он шептал ей в ухо. – А может, я начал тебе нравиться? До такой степени, что ты решила с помощью меня пробудить свою силу?

Марисса не удивилась его догадливости – слишком уж топорно она себя повела. И что с того? Разве не он сейчас прижимает промежность к ее ягодице, и там у него уже все не начинает твердеть? Если он хочет ее до такой степени, то все зависит только от ее смелости: решения принимает цирковой дрессировщик, а от животного ничего не зависит. Даже если животное думает иначе. Потому и ответила:

– Я хочу, чтобы ты раздел меня и сделал то, что делал вчера, Крайдин Сорк.

– А сама разденешься? – в его тоне прозвучала лукавая улыбка.

– Да.