Моя жизнь в дороге. Мемуары великой феминистки

Приглашая меня сесть, он всегда похлопывал по сиденью дивана рядом с собой и хитро оглядывал комнату. То, что происходило дальше, было не для посторонних глаз. Он принимался шарить по карманам своего пальто и в конце концов выуживал из них драгоценные камни. Бриллианты, рубины, сапфиры. Крупные и мелкие. Они были без коробок и без какой-либо обертки. Даже без оправы – просто лежали кучкой у него в карманах. Он их любил, и я тоже. Мы внимательно их разглядывали, обсуждали, а часто просто молча любовались ими. У нас обоих было много времени… Но неизменно вслед за этим он доставал из другого кармана свернутые в трубочку деньги и спрашивал, не нужно ли мне. Но мне почему-то никогда не было нужно.

Мне невдомек было, зачем он таскает с собой все эти деньги и камни. Все это было очень загадочно и опасно.

Больше всего я любил ходить на обед через дорогу – в «Радарную комнату». Снаружи она была выкрашена черной краской, а над дверью висела одинокая неоновая табличка, почти незаметная днем, но по вечерам загорающаяся великолепным зеленым светом. Слово «радар» было написано в правильном и обратном направлении, и в темноте буквы мигали. Внутри тоже все было черное с красным – кожаные барные стулья, столики и большое зеркало за баром. Мы садились за любимый папин столик в темноте. Я всегда заказывал чизбургер, а папа выпивал за обедом один мартини. Лео же ел, но никогда не пил.

Ради забавы Лео с отцом заключали пари с посетителями, что я назову любую кость и мышцу человеческого тела. Когда мне было восемь, этот трюк проходил, но потом, когда я забывал какое-то название, то просто говорил «грудино-ключично-сосцевидная мышца» – и потрясенный посетитель отдавал проспоренные деньги. Но я-то знал, что дома отец обязательно спросит у меня правильный ответ. Лео было все равно, прав я или нет, – нам было просто весело. Он вообще не заморачивался. Я хотел быть похожим на Лео.