Мойры сплели свои нити

– Сам себе угрожаешь? – поинтересовалась Катя. – Это ты.

– Я ему адски завидую. Он здесь постоянно. С тобой. – Гектор так смотрел на нее, что она мигом схватилась за мобильный – звонить Сивакову, а то…

– Вскрываю потерпевшую Гарифу Медозову, в процессе как раз. – Патологоанатом Сиваков монотонно и бесстрастно начал общение с Катей по громкой связи. Она сразу тоже включила громкую связь в своем мобильном для Гектора. – Утверждаю определенно: обезглавливание, точнее, большая кровопотеря вследствие его и стала причиной ее смерти.

– А чуриловский судмедэксперт сказал на месте убийства обратное – что ее обезглавили уже мертвой, – вспомнила Катя. И содрогнулась – страшная смерть Медузы… Ее и в мифе лишили жизни через обезглавливание…

– Специалисты, эксперты не застрахованы от ошибок. Довольно частое явление в судебной практике. А в результате кардинально меняется вся картина событий на месте происшествия, – ответил Сиваков назидательно. – Человеческий фактор… его никто не отменял и в нашей профессии. Чуриловский коллега ошибся и еще в одном утверждении – что рана в височной области нанесена потерпевшей обухом топора. Нет. Не обухом топора. Он бы проломил кость черепа, а потерпевшую ударом сбоку просто оглушили, сбили с ног.

– Какой же предмет использовали? – осторожно спросила Катя.

– На месте убийства фигурируют дрова… Но я исключаю полено. Нечто другое, достаточно весомое и утолщенное на конце.

– Мы напрямую связываем убийство в Чурилове с гибелью супружеской пары в соседнем Кашине, по которому мы к вам приезжали. – Катя подбирала слова. – Хотя полиция дел не объединяет и ведет отдельные расследования, мы…

– С полковником Гектором Игоревичем Борщовым? – уточнил Сиваков. – После вашего визита я навел дополнительные справки. М-да, ну и напарник у вас. Будьте с ним осторожны. Полковник человек рисковый, крутой, он постоянно за красные флажки рвется и… Весьма противоречивые мнения я о нем услышал. И восторженные, и крайне негативные. Он бывший элитный спецагент вроде как. Ну, со всеми вытекающими… Он нас слышит сейчас?

– Да. – Катя не стала врать.

– Большой Брат. – Сиваков хмыкнул. – Я даже бывших с Лубянки на дух не переношу. Профессионально.

– Он в Конторе больше не служит, – ответила Катя. – А меня он спас, закрыл собой во время взрыва. И вообще, чтобы вы не расспрашивали разных злобных кретинов, а знали лично от меня, Гек… он…

– У него четыре ордена Мужества и больной отец генерал-полковник Борщов. – Сиваков помолчал. – Ладно, вам, молодым, виднее, что нам, старикам, вас учить… Так вы с полковником объединяете оба убийства в единую серию, а полиция нет?

– Так точно, коллега, – подал голос Гектор (лицедей выбрал из своей палитры низкий бархатный баритон). – Большой Брат здесь и внимает. Берет на карандаш. И советы, и незаслуженную критику, и наветы зоилов[9].

– Предмет, которым, по вашему мнению, оглушили Гарифу Медозову, полиция на месте убийства не нашла. – Катя решила продолжить деловую тему, не позволяя Гектору Шлемоблещущему снова «разойтись» по полной. – Схожая картина и на месте убийства Мосиных в Кашине – предмет, которым били в лицо Маргариту Мосину, убийца тоже забрал. Могло это быть одно и то же орудие?

– Мужа потерпевшей зарубили топором – рана туловища, живота и отрубленная кисть. Топор и в Кашине, и в Чурилове, и некий другой предмет, который убийца уносит с места преступления. Да, в чем-то орудия похожи, возможно, и тождественны. Хотя Маргариту Мосину этим предметом убили, то есть удары были смертельными, а Гарифу оглушили – либо предмет другой, либо сила удара не та. Точнее пока сказать вам не смогу.

– У нас еще третье дело пятнадцатилетней давности об убийстве двух сестер Крайновых в Чурилове. И тогда тоже фигурировал топор. А Гарифа и Мосин проходили по тому делу, – сообщила Катя.

– Увязываете с нашими событиями? – Сиваков снова помолчал. – Ну, пятнадцать лет… Большая давность. Насчет топора – по статистике, почти четверть убийств по стране совершается именно с его использованием. Особенно в сельской местности. Самый доступный и грозный инструмент в обиходе. Всегда под рукой во всех домовых хозяйствах. Да, важное насчет топора и обезглавливания – у Гарифы Медозовой не ярко выраженная рубленая рана шеи.

– Как понять, не ярко выраженная? – насторожилась Катя.

– Чуриловский коллега и здесь допустил досадный просчет – сделал первичный вывод, что Медозовой в положении лежа нанесли удар топором сверху вниз по шее, отрубая голову. А я вижу сейчас – края раны и форма свидетельствуют о том, что топор использовали иначе, учитывая тяжесть его наточенного лезвия. Его приложили к шее, сильно надавили и начали пилить лезвием, отчленяя голову. Такой способ обезглавливания требует большой силы и сноровки.

– Женщина могла подобное сотворить? – Катя содрогнулась.

– Вот именно – женщина. Могла. А нанести рубленую рану топором с последующим обезглавливанием – для обычной женщины крайне сложно.

Сиваков помолчал. Затем продолжил: