Молк

— Ничего не важно. И ничего не будет. — Старик заулыбался. — Когда-то я был атеистом. Но я старательно изучал прошлое. Я изучал жизнь Тухачевского — одного из величайших людей! Я узнал, что, презрев авраамические религии, маршал восславил Перуна. Меня поразила эта свобода! Но потом я узнал про великого восточного бога и семь жертв ему… У меня был друг. Он был необыкновенный человек. Это от него я узнал, что Тухачевский пошел дальше поклонения славянским богам. Тухачевский поклонился восточному богу и оказал ему почести!.. Мой друг был великий человек. Его расстреляли, в тот день я увидел обратную сторону солнечного диска. В тот день я понял, что древние мифы — истина. Я видел великого восточного бога много раз. Мой друг был этим богом! Я поклялся начать цикл!

Вопль старика оборвался. Вадим осматривал поляну, ежась от холода. Костры не давали никакого тепла. Возле спортивной сумки лежала детская одежда.

«Это Димы?!»

Вадим заметил также несколько комплектов новой одежды и ворох пионерских галстуков. И достал кусочек красной ткани из-под чехла своего телефона.

— Вот что вы жгли у идола в роще…

— Петя сразу все понял. — Александр Евгеньевич положил голову Петра на свое бедро. — Понял истину. Он захотел служить ей вместе со мной. Он прославлял восточного бога: оставлял ему здесь подношения, рассказывал избранным о нем, делал изображения…

— И убивал детей. — Жалость к больному старику не могла загасить гнев. — Он — долбаный моральный урод. Такой же, как вы…

— Он оказывал почести восточному богу. — Александр Евгеньевич Вадима не слышал. — Мы вместе выбирали жертв. Мы были почти готовы… Но к чему теперь это все?!

Старик начал раскачиваться, снова плача. Тело Петра распласталось рядом с ним на траве.

«Пусть здесь сидит. Нечего время тратить на него. Только куда идти-то?»

— К чему все, если мы все равно не успели. Этот сбежал… А Петя… Пети больше нет?! — сквозь плач спрашивал у кого-то старик. — Эта тварь! Они все твари! Всегда ненавидел их… Петя, какой ты был… Самый умный, самый красивый… Мы встретимся. Я не хочу без тебя…

Тон Александра Евгеньевича стал деловитым:

— Да, не хочу. Пусть другие продолжают служение. Я не могу, не достоин… Не хочу. Тьма, мириады миров. Я хочу к тебе… Мне… нечего тут делать.

Старик вскочил с земли и подбежал к бутылкам. Схватив одну из них, он стал поливать себя ее содержимым.

«Что он?!»

Вадим кинулся к Александру Евгеньевичу, но тот ловко увернулся от него и заскочил в один из костров. Пламя взметнулось в темное небо.

Александр Евгеньевич не кричал. Мгновенно охваченный огнем, он неловко побежал по поляне.

Вадим замер, растерянно глядя на живой факел.

Старик задел ногой сумку с одеждой и растянулся на земле.

Вадим схватил разложенное прямо на земле полотенце и, подбежав к нему, принялся сбивать пламя.

«У него уже волосы горят!»

— Бросьте его!

Вадим обернулся.

Анатолий стоял на краю поляны. Его белоснежная рубашка казалась оранжевой от света костров.

— Ему не помочь. Вадим, вы сделали все, что могли.

Вадим накрыл останки Александра Евгеньевича полотенцем и поднял с земли нож.

— Где Дима?!

— Пойдемте. — Анатолий махнул Вадиму рукой.

40

— Толик, я так испугался. — Дима с обожанием смотрел на друга.

Вокруг них с Анатолием раскинулся фантастически-прекрасный парк с тропическими деревьями и цветами.

— Напрасно. — Анатолий весело потрепал Диму по волосам, среди которых уже привычно появились рожки. — Поиграем?

— Да, а во что?

— Знаешь игру «Тише едешь — дальше будешь»?

— Но ведь вдвоем играть неудобно…

— А нас много. — Анатолий посмотрел вокруг.

Дима обернулся.

Мальчиков действительно было несколько десятков. Кто-то из них был одет в пионерскую форму так же, как и Дима, некоторые же — в подобие хитона.

— Ты будешь вести.

Дима встал за одной из линий и повернулся спиной к участникам игры. Анатолий встал сбоку, наблюдая за происходящим.

— Тише едешь, — начал Дима. Мальчики находились довольно далеко, и чтобы победить, им нужно было бежать до линии водящего. — Дальше будешь… — Дима помедлил, а потом рявкнул и обернулся: — ЗАМРИ!

Несколько мальчиков замереть не успели.

— Возвращайтесь на старт! — весело скомандовал Анатолий.

Проигравшие недовольно подчинились. Дима заметил, что двое мальчишек успели пробежать довольно далеко.

«Ну, ничего…»

— Тише едешь — дальше будешь! — протараторил Дима, слыша за спиной топот десятков ног. И легкое позвякивание. Много позвякиваний. — Замри-и-и!

Повисла тишина, и только позвякивания продолжились. Дима обернулся. Мумии замерли, глядя на него полуистлевшими глазами. Одна из них стояла на линии.

Анатолий исчез. Стоявшая на линии водящего мумия потянула к Диме обмотанную тканью ссохшуюся руку.

— Не подходи!

Мгновенное оцепенение прошло. Дима сделал шаг назад, соображая, бежать ему или драться.

Пальцы с желтыми отросшими ногтями вцепились в белоснежную ткань рубашки.

«Я вас всех…»

Дима схватил свой хвост и, собрав все силы, ударил первую мумию. Она отпрянула, но лишь на миг.

— Еще хочешь, да?! — Дима сдаваться не собирался. Он решился напасть первым. Мальчик с криком бросился на мумию, сбив ее с ног: — Получай!