Молот ведьм

Она покивала, махнула рукой. Ведомые Терцией, все дружно отправились переодеваться. Альтера, покачав головой, усмехнулась: точь-в-точь душевая спортклуба или банный день в женском общежитии. Обнаженные тела бархатились в теплом, трепещущем свете. Длинные ноги, крепкая задница, мышцы, легкими волнами плавно перекатывающиеся под смуглой кожей, расписанной татуировками — Кера; рядом с ней Лисса, как статуэтка из белого алебастра, только темные точки сосков на аккуратной груди и черный треугольник густых волос на лобке; худая, без задницы и груди, зато вся в веснушках, голенастая Терция — натянула маску гротескного арлекина, и рыжие кудри торчат по двум сторонам, как мотки ржавой проволоки; полноватая, с большой крепкой грудью и татуировкой на голени, молоденькая Белладонна; Проксима, домохозяйка, ровесница старших ведьм ковена, выглядит пародией Терции — не хватает холености, внутренней силы и денег на хорошего фитнесс-тренера; ее дочка, Инфанта, еще школьница, выпускница, возвышается над всеми, кроме разве что Керы, и осветленные, клочьями стриженные волосы торчат над пестрой кошачьей личиной. Рядом с Инфантой торопливо раздевается новенькая, ее одноклассница: невысокая, полная девочка с короткими толстыми ножками, низко посаженной задницей, измазанными синим лаком обгрызенными ногтями, фиолетовой помадой и волосами, покрашенными в дешевый черный цвет. На плече красовался недобитый рисунок с каким-то цветочно-могильным узором. Девочка суетилась, громко смеялась, что-то болтала и постоянно поправляла слезающую маску — разукрашенный череп. Видимо, о том, что маска должна оставлять открытыми губы, ее предупредили в последний момент, и нижняя часть была срезана второпях, так что тонкий пластик топорщился заусенцами.

Альтера недовольно поджала губы. Ей, конечно, все равно, отвечает за новенькую тот, кто привел, но все же не зря она в свое время привлекла гадалку Стефанию к нелегкому делу пополнения рядов ковена. Обычно к кандидатке присматривались, проверяли решимость, а не тащили на шабаш лишь только на том основании, что она бранит Церковь, сочувствует феминисткам или питает наклонность к готическому макияжу. А тут… Альтера взглянула еще раз на подругу Инфанты и ощутила укол беспокойства. Ладно, посмотрим. Может быть, обойдется.

Без пяти минут полночь все сидели полукругом на низких подушках перед алтарем. Разговоры смолкли. В тишине слышно было, как гудит пламя в бочке, клокочет вода и трещат коптящие свечи. Время остановилось, словно тоже чего-то ждало. В дрожащем воздухе маячили маски: рыжий клоун напротив Альтеры, дальше по кругу — черная бархатная «моретта» на Кере, розовый поросенок у Белладонны, «волдо» с обрезанным подбородком на Проксиме, нелепый раскрашенный череп, кошка Инфанты, простая широкая полумаска у Лиссы; Альтера обвела всех взглядом и опять посмотрела на новенькую, сидящую между Проксимой и Инфантой. Нет, череп, конечно, как череп, но в нем было что-то от ряженых на Хэллоуин.

«Интересно, она понимает, куда пришла?»

Резко потянуло холодным, сквозняк пробежал по подвалу, заставив пламя свечей возбужденно затрепетать; черные портьеры за алтарем разошлись и в зал вошла Прима, облаченная в плащ цвета высохшей крови. Маска из червленого серебра тускло сверкнула в сумрачном свете, длинные изогнутые рога возвышались над ней, как корона. Все разом вскочили.

— Приветствуем тебя, Княгиня Ковена, Хозяйка Есбата, Повелительница Шабаша, Госпожа Прима!

Разноголосица компенсировалась энтузиазмом. Прима милостиво улыбнулась и раскинула руки в широком объятии:

— И я вас приветствую, мои верные сестры! Садитесь.

Все с шорохом опустились обратно. Прима осталась стоять, молитвенно сложив руки. Холодными звездами заблестели кольца и перстни.

— Дорогие подруги! Рада сообщить вам прекрасную весть! Два дня назад нами — мной и старшими сестрами — был найден и уничтожен тот, кто лишил нас трех дорогих сестер! Жалкое ничтожество, никчемное существо, случайно погубившее дорогую Лилит, ее патронессу Стефанию и бедную Шанель! Проделать ему это удалось только благодаря роковому стечению обстоятельств, однако, как я всегда говорила, нам даны силы куда более могущественные, чем любые из тех, что смеют покушаться на наш священный союз! В результате мерзавец был задержан полицией, а мы совершили отмщение, заставив его подыхать в тюремной камере, корчась от боли, истекая кровью и собственными нечистотами! Такова наша сила, такова сила нашей Бабушки и нашего Господина!

Из-под масок одобрительно забормотали. Прима продолжила:

— Чему нас это учит?

Все молчали, зная, что ответа не требуется. Новенькая девочка дернулась было, как на уроке, но ее осадила Инфанта.

— Это учит нас быть сильными в убеждениях и стойкими в нашей вере, живя в осознании, что когда с нами Господин, никто не может встать против нас! Слава Сатане! Нима!

— Нима! — отозвались восемь голосов.

— А разве нужно не Ave Satan говорить?