Монах 5

- Ну так когда-то назвали...у всех кланов свои деньги, свои монеты. Одни больше размером, другие меньше. Торговцы любят, чтобы им платили деньгами того клана, в котором они живут. Вот менялы и разменивают деньги на те, что ходят в этот клане. Монеты могут по весу отличаться в два раза, а то и в три. Так повелось исстари. А вообще – менялы больше зарабатывают ссуживая деньги купцам, торговцам, лавочникам. Всем, кому сочтут нужным ссудить. Ты не смотри, что Зуир такой толстый и спать любит – он довольно шустрый человек, и боец неплохой. Некогда я выручил его – на тракте на него напала банда внеклановых, разбойников, в общем. Они окружили его и двух охранников, так вот Зуир бился очень хорошо, не хуже своих бойцов. Давно правда это было, и я был моложе, и Зуир...

- Демон с ним, с Зуиром – тихо сказал Андрус – я вижу ворота и возле них солдат. Проскочим?

- Проскочим. Ложись. Мыло взял?

- Уже за щекой.

- Ага, хорошо. Ну и рожа у тебя! Хе хе хе...я бы сам побрезговал к тебе прикоснуться! Гадость какая! Пены, пены побольше! Ага, вот так. Лежи. Глаза закати как следует! Фффу...воняет...меня аж тошнит!

Повозка прогромыхала по мостовой, подъехала к воротам и встала в очередь из десятка повозок, пытающихся выехать из города. Повозки внимательно досматривали – похоже, что искали беглецов.

Стражник, низенький крепыш лет сорока с копьем в руке заметил повозку сразу же, как она подъехала к очереди. Он ткнул напарника в плечо, и придушенным голосом сказал:

- Глянь! Глянь, какая повозка!

- Ну – повозка. И чего? – не понял молодой стражник, только недавно зачисленный в штат городской стражи.

- Чего-чего...болван! – проворчал старший – ты посмотри, что у нее нашито на пологе! Видишь?

- Ох, ты! – заволновался молодой – неужто она?

- У нас от нее вымерло пять деревень – угрюмо заметил старший – достаточно вдохнуть воздух, который выдыхают больные, и все – через сутки ты уже фонтанируешь из задницы, а еще через день – превращаешься в скелет, покрытый нарывами. Вот какая это гадость! Давно уже не видел, чтобы черная желтуха была у нас в городе! Иди, посмотри, точно она?

- Ты что, смерти моей хочешь?! – побледнел молодой – сам говоришь – достаточно вдохнуть! Совесть у тебя есть? Иди ты – ты уже пожил, дети есть. Будет кому тебя вспомнить!

- Вот ты сука! – взъярился старший – и зачем я тебе рассказал?! Вот что – позови-ка Ердана. Но ничего ему не говори. Пусть заглянет - чего там у них в фургоне. Может прикидываются, и там те, кого мы ищем! Ты помнишь, как они выглядят?

- Да чего там...один бородатый такой, второй наполовину седой. Да их любая собака узнает!

- Вот-вот, напомни это Ердану. Шагай, чего застыл!

Молодой стражник подошел к такому же, как он парню, стоявшему чуть поодаль, у противоположной стороны ворот, и хлопнул его по плечу:

- Задание тебе, старший велел передать! Иди вон к тому фургону, загляни в него, и потом расскажешь, что увидишь. Давай, давай! Стой! Гагуз приказал напомнить тебе – вспомни, как выглядят те, кого мы ищем. Помнишь, что говорили?

- Что говорили? – глупо улыбнулся парень.

- Про беглецов что говорили, идиот!

- Про беглецов? – задумался парень – А! Вспомнил! Бородатый такой, ага. А второй – наполовину седой! Точно, помню! У меня память отличная! Мамка, когда посылала меня на базар, всегда говорила – Ердан, запомни...

- Заткнись, болван! – молодой стражник больно ткнул пальцем в грудь своего глуповатого коллеги и презрительно сплюнул на мостовую – быстро пошел к фургону, загляни в него и сразу беги к старшему! Бегом беги! А то он шкуру с тебя спустит – вон как уже поглядывает, того и гляди сожрет! Как зверь лесной!

Ердан опасливо посмотрел через плечо, увидел, что старший пялится на него со зверским выражением лица и трусцой побежал к фургону. Подбежав, поморщился – от фургона ощутимо несло дерьмом, да так, что просто в нос шибало – ну настоящий передвижной деревенский сортир!

Стражник опасливо посмотрел на женщину, держащую в руках вожжи – ее лицо было до половины завязано тряпкой, пропитанной чем-то вонючим, с резким запахом. Тонким, пронзительным голосом женщина квакнула, как жаба из темного угла:

- Черная желтуха!

Ердан вначале не понял – смысл слов вообще туго до него доходил, мать всегда добавляла к своим словам подзатыльник – говорила, что так знания вбиваются в его голову побыстрее – запрыгнул на подножку фургона и посмотрел на содержимое. И пожалел об этом.

Женщина, которая лежала в полости фургона была совершенно лысой, ее череп высовывался из-под испачканного сукровицей платка, и на нем красовались кровавые язвы. Изо рта женщины шла белая пена, от больной пахло дерьмом, да так, что с ног сшибало, по телу проходили судороги, его просто корежило, будто внутрь вселились демоны.

И тут до Ердана наконец дошло – ЧЕРНАЯ ЖЕЛТУХА! Смерть! Парень спрыгнул с фургона и помчался к старшему, икая, спотыкаясь на булыжниках мостовой, упал в кучу навоза, снова поднялся, и не отряхиваясь, вымазанный в лошадиных яблоках побежал дальше, прямиком к скучающему у стены командиру наряда.

- Там...там... – задохнулся Ердан, подбежав к старшему.