Монах - время драконов

- Вы не правы. Для вас это очень важно. Это может спасти ваши жизни. Будь моя воля, я убил бы всех после падения города.

- Вы оскорбляете нас, - сказал Юкио. - Говорите так, будто все уже решено.

Аргун кивнул:

- Я просто сказал все как есть. Не думаю, что взять этот город будет слишком трудно. Я завоевал четырнадцать городов с того времени, как Великий Хан милостиво сделал меня одним из своих гурханов. Некоторые из них были более крупными и оборонялись лучше, чем этот. Не думаю, что горстка людей из Страны Карликов слишком долго сможет причинять нам беспокойство.

- Тебе ли не знать обратное, Аргун, - сказал Дзебу. - Ты был в нашей стране, видел, как сражаются самураи. Ты сражался рядом с ними.

- Ты, наполовину монгол, наполовину карлик, считаешь ту страну своей. - Аргун высказал мысль, которая омрачала жизнь Дзебу, когда он оставался в одиночестве, - ощущение того, что он чужой везде, где бы ни находился. Наступали моменты, когда даже учение зиндзя, даже созерцание Камня Жизни и Смерти не могли прогнать печаль. "Он напомнил об этом именно сейчас, подумал Дзебу, - чтобы сделать меня более слабым, погрузить в уныние и чтобы ему было легче убить меня. Я должен помнить, что я - сама Сущность, и это все, что мне необходимо знать сейчас".

Аргун повернулся к Юкио и Лю:

- Люди из Страны Карликов - отважные воины, но им неведомо искусство войны в осаде.

- Мы поделимся с ними своими знаниями, - ответил Лю.

- Пусть так, но я все равно возьму этот город. Когда это произойдет, я сровняю его с землей и убью всех живущих в нем, если вы не согласитесь на одно мое условие.

- Какое условие? - спросил Лю. Аргун указал на Дзебу:

- Разрешите мне взять этого монаха с собой в лагерь. Он умрет почетной смертью. Он связан родством с семьей наших правителей. В соответствии с законом, Яссой, кровь такого человека не может быть пролита. Он будет задушен тетивой лука. Такой смерти удостаиваются только люди знатного происхождения.

- Дай мне возможность защищаться мечом, а потом можешь попробовать убить меня тетивой, - сказал Дзебу.

- Ты насмехаешься, а ведь в твоей власти жизни всех людей, находящихся здесь, твоих друзей - самураев, жителей города.

- Мы не станем рассматривать такое предложение, - тихо заявил Лю.

"Они обсуждают мою смерть, - подумал Дзебу. - Я не могу поверить в это".

- Предположим, что мы сдадим весь город, здесь и немедленно, - сказал Лю.

- Сдайте город и монаха, и вы останетесь правителем. Карликов возьмут в плен, но с ними будут хорошо обращаться. Младший брат Великого Хана Менгу Кублай высказал желание видеть их.

- Но Дзебу умрет.

- Монах должен умереть.

- А если мы позволим ему бежать и потом сдадим город? - настаивал Лю.

- Город будет разрушен, его жители преданы мечу.

- Стремясь убить этого монаха, вы приносите в жертву жизни тысяч своих людей, которые безусловно погибнут, пытаясь завладеть городом. Ради этого вы готовы лишиться города и всех живущих в нем.

Аргун поднял вверх руки в перчатках, взывая к небесам. "Они ничего не поняли". Он покачал головой, глядя на Лю.

- Приказ Чингисхана - убить всех из рода Дзамуги. Любой монгол будет счастлив умереть, выполняя его приказ.

Дзебу внезапно почувствовал непреодолимую убежденность в том, что ему необходимо сдаться. Он ощутил это настолько ясно, что у него не было никаких сомнений, что именно это чувство Тайтаро называл проницательностью зиндзя.

Он вышел вперед.

- Поклянись нам, что сохранишь город в любом случае, сдастся он тебе или будет захвачен силой, и я пойду с тобой сейчас.

Он надеялся, что никто не услышит легкую дрожь в его голосе, которую он сам ощущал. Нелепо было Думать, что Лю и Юкио считают его жизнь равной жизням всех жителей Гуайлиня и воинов, которые их защищают. Они могли считать бесчестным выдавать товарища врагу. Но если таким образом можно спасти столько жизней, не было никакого смысла сохранять одну из них.

- Нет, - заявил Юкио, - я запрещаю это.

- Я тоже, - сказал Лю. - Вы умрете напрасно. Он просто найдет еще одно оправдание, чтобы разрушить город.

- Я верю, что он выполнит обещание.

- Позвольте поговорить с вами, - сказал Лю. Взяв Дзебу за руку, он вывел его на каменистый берег острова. Аргун и Юкио молча ждали.

- Я - монах зиндзя, ваше превосходительство, - сказал Дзебу. - Я не цепляюсь ни за что, даже за жизнь.

- В нашей стране ваш Орден называют Цзинь-ча, - сказал Лю. - Я знаю немного о его учениях. Если бы вы не предложили умереть, чтобы спасти так много тысяч жизней, вы не были бы истинным Цзинь-ча. Но на самом деле приносить себя в жертву было бы глупо. Это было бы признаком недостатка в вас мудрости Цзинь-ча.

Дзебу с любопытством смотрел в лицо старого человека. Черные глаза Лю, казалось, излучали свет.

- Я готов выслушать вас.