Монголы на Руси. Русские князья против ханов восточных кочевников

Это сокрушительное поражение войск Игоря вызвало среди половцев рост активности и придало им безграничную наглость. Они отправили Святославу послание: «Приходи сюда и выкупи своих братьев или жди у себя дома, когда мы придем за своими людьми». Они имели в виду хана Кобяка и других ханов, взятых в плен на Ереле. И теперь половцы рыскали по Руси, жгли, грабили и уводили в полон. Храбрый Владимир Глебович оборонялся в Переяславле на Альте. «Покрытого ранами с головы до пят», его вынесли с поля боя мертвым, как считали его друзья. Годом позже он умер от этих ран, хотя, очевидно, сначала поправился и воевал с половцами еще раз. После смерти Владимира в Переяславле на Альте не осталось наследника, поэтому этот город отошел Всеволоду Владимирскому.

Горе Святослава было невыразимо, когда он узнал, что случилось с Игорем и его товарищами. «Отроки! – воскликнул он, подавленный горем и скорбя об их поспешном походе. – Почему они запятнали славу победы? Зачем порушили то, чего добились старик и его союзники? Зачем погубили Богом данную победу?» Он приказал перегородить стеной дорогу от язычников, а «отроки» снова снесли эту стену.

Все возможные меры были приняты Святославом для того, чтобы отбиваться от набегов половцев, но этих мер было недостаточно, и они не были соизмеримы с силой врага. Игорь смиренно принял свое несчастье, которое сам же и навлек на себя. Он молился и подвергал себя епитимье, часто повторяя: «Зачем я остался жив – я, который погубил так много людей?»

Эти грабительские набеги прекратились не скоро, но со временем они все же прекратились даже не столько из-за того, что половцы нанесли огромный и существенный урон русским, сколько в связи с тем, что этот прилив радости от победы, которая им казалась почти невероятной, просто иссяк; и тогда два лагеря – один на киевско-черниговской границе, а другой в половецкой степи – снова заняли свои позиции.

Глава 6

Разрушение киева

Игорь жил в плену среди половцев, но не бедствовал. Ему оставили его слуг; у него был свой конюший. Ему даже было позволено охотиться. Люди, поставленные охранять его шатер, оказывали князю почести. Один из таких караульных по имени Лавор (или Овлур) сильно полюбил Игоря и в конце концов захотел служить ему на Руси, поэтому он спланировал побег, который успешно удался. В ночные часы охрана Игоря была строгой; целыми днями и даже неделями он постоянно был под надзором какого-нибудь наблюдателя. Особенно строгим был надзор в первые дни его плена. Контроль ослабевал после заката солнца, когда во время ужина половцы пили свой кумыс и пьянели. В ночь побега Овлур ждал с лошадьми за рекой. Когда спустилась ночь, Игорь встал в своем шатре, перекрестился маленьким образком, повесил его вместе с нательным крестиком себе на шею, отдернул полог, вышел из шатра и быстрым шагом пошел к реке. Караульные пили кумыс и думали, что князь находится в своем шатре. Игорь перешел реку вброд и нашел Овлура на другом ее берегу; тот поджидал его с двумя лошадьми.

Огромная радость разнеслась на Руси, когда пришла весть о возвращении Игоря. Сначала он поехал в Киев навестить Святослава, и старый князь со слезами радости на глазах обнял его.

Юный сын Игоря Владимир, будучи со своим отцом в плену, влюбился в дочь хана и женился на ней. «Ханы связали его по рукам и ногам с помощью прекрасной девушки» – так говорили об этом, но за него заплатили выкуп, и этот брак был торжественно отпразднован на Руси. Война с половцами не мешала русским князьям иметь с ними дружеские связи и заключать с их женщинами браки, равно как их родственные связи не мешали им воевать: князья, которые имели родственников-половцев благодаря браку, зачастую воевали с ними после этого. И Владимир воевал с половцами после своей женитьбы на половчанке, как делал это и до брака.

Набеги половцев и военные походы русских князей против них были столь многочисленными, что невозможно подробно описать их все. Они были неизбывным злом на Руси и продолжались до тех пор, пока монгольские нашествие и завоевание не положили им конец.