Монокль. Рецензии на книги Михаила Гундарина

Когда я закончил читать про солнце, которое то всходит, то заходит, у меня появился третий стандарт. И тут хорошо, и там плохо, и в этом месте прекрасно, а там совсем скверно. Но книга – пальчики оближешь, читается на одном дыхании, несмотря на свои 458 страниц. Каков стиль! А как речь-то говорит – словно реченька журчит!

Я проглотил ловко и быстро.

Читать, батеньки вы мои! Непременно читать! И второе, и третье издания делать (дополнительный тираж)!

«Дабы народ видел» (с)

Невероятно умная и весёлая книга с фантасмагоричным окончанием: поток сознания сильно пожилого человека в трезвом уме и твердой памяти (попойки и запои давно ушли в прошлое).

Откуда взялась печаль?

В издательстве Пальмира, серия Пальмира.Проза, вышла книга рассказов/«треков» Михаила Гундарина «#ПесниЦоя». В сокращённом виде творение известного писателя появилось ранее в журнале «Сибирские огни» (№ 10, 2021).

«Треков»-рассказов двенадцать (в журнальном варианте было девять). Основаны они на песнях Виктора Цоя из разных альбомов и в той или иной мере с этими песнями сопряжены, хотя связь уловить порой и вовсе невозможно (она – как незримая/красная, но путеводная нить мифологической Ариадны). Тут мы просто поверим автору на слово: люминий – значит, люминий! Не путать с «Алюминиевыми огурцами», духа которых в книге даже близко не чувствуется!

Какие же песни в книге «треков»?

«Легенда» – из альбома «Группа крови».

«Генерал», «Прогулка романтика», «Троллейбус» и (понятное дело) «Камчатка» – из альбома «Начальник Камчатки».

«Бездельник» и «Солнечные дни» – из альбома «45».

«Кукушка» – из «Чёрного альбома» (песня переписана, аранжирована и включена в альбом после гибели Цоя).

«Ночь» – из альбома с таким же названием.

«Печаль», «Пачка сигарет» – из альбома «Звезда по имени солнце».

Только «Малыш» остался без альбома. Как бы «подвис». И тоже понятно, почему. А кому не понятно, тот, прочитав соответствующую главку этой рецензии на книгу Гундарина, сразу поймёт, в чём суть да дело.

Уже начинают бурлить аллюзии и ассоциации? Если нет (как, впрочем, и если да), то это «поколенческое». Автор, словно свысока или с высоты своего полёта/пьедестала, употребляет слово «поколение» и производные от него почти десяток раз – чтобы читатель запомнил раз и навсегда.

Попробуй разбери принцип, по которому принципу писатель выбирал «треки». Думается, тут так: что на душу в молодости упало, да так там навсегда и осталось, то и всплыло по прошествии времени. В общем, что с возу не упало, а потому запало и не пропало.

Каждый рассказ-«трек» состоит из трёх, в крайнем случае из четырех коротких частей. В этом вряд ли есть какой-то глубокий/потаённый смысл. Однако короткие тексты «треков», раздробленные на ещё более короткие части (если, конечно, не вдумываться в смыслы) читаются быстро, легко и непринуждённо. Сколько времени? Примерно часа полтора на всё-про всё (а журнальный вариант читается ещё быстрее), если не отвлекаться на завтрак, обед и ужин. Касательно чтения, я не шучу: легко и непринуждённо. Совсем не так, как брюки из кинофильма «Бриллиантовая рука», которые лёгким движением руки превращаются в элегантные шорты.

Михаил Гундарин явно хочет вспомнить молодость, пожить в ней. И не просто хочет, а вспоминает, пусть зачастую сознание смещается в сторону от реальности к грёзам, фантазиям и фантастике, символике, мистике и даже бреду воспалённого сознания. Порой, не стыдясь этого, автор откровенно и при всём честном народе ностальгирует. И у него получается! Не просто получается, а получается красиво. Впрочем, в текстах чувствуется не только ностальгия и молодость, но и рука мастера, и опыт, сын ошибок трудных, и гений, парадоксов друг. Взгляд на свою юность и на юность своего поколения из-под/из-за облаков, ну, или пусть с возрастного/не совсем уж старческого пьедестала. Не верите? А придётся…

Легенда

У кого-то «море – смеялось», а у Гундарина – «Смеялось небо, а потом прикусило язык». Именно так начинается (и снова понятно почему, даже если в самом начале забыт союз «как» – немудрено по прошествии такого количества времени) первый «трек» «Легенда» его книги. Густой замес реальности, образов и фантасмагории.

Внешне сюжет вроде прост: сумасшедший/якобы сумасшедший старик-отец отвергает всё, что предлагает-дарит ему взрослый состоявшийся сын (это не сам Гундарин, а его лирический герой в виде личного местоимения «я») и постоянно достаёт/тиранит отпрыска своими бессмысленными капризами. Пишу «лирический герой» и думаю: если его, конечно, можно так назвать. Примем как аксиому: можно (!), хотя между лирическим героем и автором так и тянет поставить знак равенства!