Монолог о школе, сексуальном самовоспитании и футболе

Было без десяти пять, когда я вышла из дома. Вчерашняя идея стоять и ждать Мишку на перекрестке сегодня мне не нравилась. Срочно нужно было придумать новый сценарий. Я не хотела, чтобы выглядело все так, будто я не выдержала и побежала его встречать. Хватит того, что я первая написала и попросила встречи. Мой внешний вид в этом смысле играл мне на руку, сообщая, что наша встреча для меня не больше, чем рядовая прогулка. Поразмыслив, я решила появиться на перекрестке в последний момент, как будто говоря: «Ой, чуть не забыла!»

Дойдя до перекрестка, я выглянула из-за угла и увидела, что Мишки пока нет. Повернув назад, прогулялась в обратном направлении в сторону железной дороги. Прошло минуты две-три. Я, согласно своему сценарию, развернулась и медленно пошла к перекрестку, надеясь, что сейчас подойду и увижу уже приближающегося Мишку.

Так и случилось. Он был уже близко, шел не торопясь, и я пошла ему навстречу. Просто повернула и пошла – без паузы, легко, но на деревянных ногах, которые норовили подкоситься в любой момент. Мишка был в черных джинсах и в расстегнутой черной легкой спортивной ветровке поверх белой облегающей футболки. Я подумала, что его внешний вид тоже был специально продуман. Он выгодно подчеркивал его красивую фигуру и говорил: «Видишь, кого ты потеряла?» Это же говорил и его взгляд. И ничего хорошего это не обещало. Моя вчерашняя уверенность стремительно испарялась.

Я прибавила шаг, чтобы Мишка не успел дойти до моего дома. Мы встретились, когда я уже миновала свой двор в надежде, что нас никто не успел увидеть – свидетелей моего провала быть не должно. Привет-привет – и мы, молча развернувшись, двинулись туда, откуда он только что пришел. Сердце колотилось. После небольшого молчания Мишка заговорил:

– Куда пойдем? – спросил он вежливо-равнодушно, приподняв в улыбке уголки губ. При этом он немного наклонился ко мне, как будто говоря: «Я весь в вашем распоряжении, мадам».

Кривляться в ответ не хотелось совсем.

– Мне все равно.

– Мне тоже.

– Тогда просто погуляем.

– Ну давай.

Моя затея нравилась мне все меньше. Но отказаться я тоже не могла. Отказаться – испугаться и признаться, что проиграла. А это не про меня. Да и странно выглядеть не хотелось. Придется выкручиваться. В конце концов, мы и правда можем просто прогуляться.

Скоро улица, по которой мы шли, должна была привести нас к шоссе, за которым уже виднелось поле. То самое поле, в котором он… В голову полезли глупые мысли. «Сейчас мы дойдем до поля – и что?» «А вдруг он так зол на меня, что там в поле решит наказать меня за все обиды?» «Чего ждать от него? Вдруг он ведет меня в поле, чтобы заняться там со мной?..» В горле пересохло. Я поняла, что больше всего на свете сейчас боюсь этого страшного слова – «секс». Не слова, конечно, а того, что стоит за ним. Я вспомнила, что чувствовала, когда в школе рассказывали про Мишкины свидания в поле. Страха там не было. Была зависть, злость, обида, и было желание оказаться с ним там, в высокой траве. Чтобы он целовал меня, я отвечала ему, трепала его волосы и… Сейчас это поле было от нас всего в двадцати метрах, и вероятность оказаться с ним в высокой траве была совсем непризрачной. Но теперь у меня не только не возникало никакого желания, а наоборот, мысль об этом ужасала.

Мы дошли до шоссе. Мишка неожиданно взял меня за руку. Я не сопротивлялась. Две машины пролетели мимо нас. Переждав их, мы пересекли шоссе. «Перевел через дорогу, как маленького ребенка», – расслабилась я. Но на этом руку мою не отпустил. Хотя и в поле не повел, а повернул налево, в сторону железнодорожного моста.

Теплее, теплее…

Через пять минут мы были у моста. Я давно знала это место – раньше часто бывала тут с ребятами. Мы приезжали на велосипедах, бросали их в траве, перегибались через перила и смотрели, как проносятся внизу поезда. Иногда спускались вниз, прямо под мост, на насыпь. Там следовало быть осторожнее, чтобы не съехать по насыпи на рельсы. Было страшно, но рисковый спуск под мост стоил того. Потому что, когда мимо тебя, грохоча, а иногда и сигналя, проносится поезд, ты забываешь обо всех своих проблемах. А если еще в этот момент поорать во все горло! Дух захватывало и душа рвалась наружу. Некоторые, особенно девочки, не спускались и орали наверху. На мосту тоже можно было поорать, хотя это совсем не то.

Мы с Мишкой стояли, облокотясь о перила моста, и молчали. Тишину прервал гудок показавшейся из-за поворота и набирающей скорость электрички. Может, машинист увидел влюбленную парочку и решил посигналить? Я вздрогнула от неожиданности, и Мишка положил руку мне на плечо. Просто чтобы защитить. И в этот момент мое напряжение вдруг ушло и стало хорошо и тепло внутри. Поезд внизу еще гремел, и Мишка наклонился к самому уху, чтобы я расслышала: «Пойдем?» Я заметила (или мне это показалось), что голос у него немного дрожал. Я кивнула, и мы пошли, но не в поселок, а дальше, через мост.