Монсегюр. В огне инквизиции

Когда Геракл похитил с острова Эрифеи стадо Гериона, он был принят в доме Бебрика, царя бебриков. Геракл соблазнил его дочь Пирену, но не взял с собой. Та, боясь гнева отца и тоскуя о Геракле, покинула родной дом. Она убежала в горы. Дикие звери, обитающие в горах, набросились на беззащитную девушку. Она кричала и громко звала Геракла. Но тот подоспел слишком поздно. Пирена была уже мертва. Геракл заплакал. В отчаянии он громко выкрикивал имя Пирены. От его плача содрогнулись горы, и по всем утёсам и пещерам пронеслось эхом имя девушки. Оплакав несчастную, Геракл похоронил её. Но имя Пирены не забыто, потому что её именем названы величественные горы.

В центре пещеры Ломбрив есть озеро, посредине которого возвышаются три известковых сталагмита[127] — «Трон царя бебриков», «Гробница Бебрика» и «гробница Пирены». На «Гробницу Пирены» непрестанно струится вода, будто гора оплакивает несчастную царскую дочь. Со стен и потолков причудливыми формами свисают «окаменевшие одежды», которые Пирена любила носить при жизни. В глубине пещеры открывается глубокая пропасть, на краю которой вырос сталагмит в форме палицы. Его называют «Надгробием Геракла»…

Кое-что Ане удалось понять из рассказа Анри. О чём-то она просто догадалась, потому что Анри подкреплял свои слова жестами и даже рисунками на снегу. Это было даже забавно.

Наконец всадники подъехали к одной из скал и спешились. Привязав коней к дереву, Анри подвёл девушку ко входу в пещеру. Свет проникал туда через трещину в своде, поэтому внутри всё было хорошо видно.

Войдя, Аня стала оглядываться. Пещера оказалась достаточно большой. На одной из стен были нацарапаны какие-то знаки, сделанные, вероятно, древними людьми. Аня принялась с любопытством разглядывать их, а когда обернулась, Анри нигде не было. Что за шутки? Или не шутки? Сразу накатил страх. Может быть, он привёл её сюда, чтобы бросить здесь одну? Или убить? Она стала опасливо оглядываться вокруг. Никого. И вдруг она услышала, как кто-то крикнул её имя:

— Анетта!

Именно так она представилась Анри. В ту же минуту эхо, подхватив её имя, многократно повторило его, разнося по всей пещере.

Анри крикнул ещё раз. Эхо послушно вторило ему, разливаясь многоголосьем по всем уголкам своего каменного дома. Аня рассмеялась. Она заметила Анри: тот стоял совсем рядом, прячась в укромной нише.

— Так вот кто здесь живёт, — сказала она. — Эхо — echo. Оно невидимое, но оно… partout.[128]

Анри отрицательно покачал головой.

— Нет? — удивилась она и выкрикнула его имя: — Анри!

Эхо не ответило. Аня повторила ещё раз. Никакого результата. И тут снова Анри отрывисто произнёс: «Анетта!», и эхо, будто подчиняясь только одному хозяину, стало повторять и повторять её имя.

Аня улыбнулась. Она поняла, в чём дело. Дом Эхо был только в том месте, где стоял Анри. Недолго думая, она подбежала туда и шагнула в заветную нишу.

Там было тесно. Они стояли так близко друг к другу, что оба слышали, как бьются их сердца. Неведомая сила медленно уносила Анри в другой мир, мир счастья. Это было странное всепоглощающее чувство: многогранное, не вместимое в понятие времени. Его опьянял её неповторимый запах, завораживала волна исходящей от неё нежности. Анри боялся еле заметным движением, даже мыслью нечаянно нарушить возникшее ощущение неземного рая, где останавливается время и исчезает реальность… Только он и она… И больше никого… Их руки сомкнулись, а губы слились в жарком поцелуе. Всё вокруг растворилось и потеряло смысл, они оба находились в другом измерении, где только одно слово определяло их жизнь. И это слово — любовь.

Но тут вдруг какой-то внешний шум бесцеремонно вторгся в этот крошечный мир двух людей, сразу вернув их с небес на землю.

— Что это? — испуганно прошептала Аня и вышла из ниши, прислушиваясь.

Волшебный мир, таким чудесным образом открывшийся перед Анри, рассыпался. Этот посторонний звук напомнил ему о реальности, в которой так много зла. Он тяжело вздохнул и направился к выходу, осторожно потеснив назад хрупкую фигурку своей возлюбленной.

Снаружи доносилось ржание лошадей. «Плохой знак», — подумал Анри и обнажил свой меч.

— Тебе лучше остаться здесь, — ласково произнёс он, повернувшись к девушке, и сделал попытку улыбнуться.

Выйдя наружу, он внимательно огляделся и сразу заметил людей, притаившихся в зарослях тамариска.

— Кто вы такие? — крикнул Анри. — Убирайтесь отсюда, пока я не вспорол вам животы.

Грубый голос прохрипел из кустов в ответ:

— Отдай нам девицу и проваливай сам… благородный рыцарь.

Незнакомец сипло хохотнул.

Анри изменился в лице. Пальцы его с силой сжали рукоятку меча.

— Выходите! — крикнул он. — Нечего тявкать из-за кустов, как трусливые собаки.

— Мы не хотим тебя убивать, рыцарь. Повторяем, отдай девицу и убирайся подобру-поздорову.

— Ты, видно, не понял, кто перед тобой, — зло произнёс Анри. — Выходи и сразись со мной.

— Сам напросился, — помолчав, ответил незнакомец.

Из-за кустов вышли двое мужчин. В их руках поблёскивали мечи. Одеты они были неопрятно, свалявшиеся волосы торчали в разные стороны.