Монтесума

Согласно информации, источник которой восходит к самому Коатлану, этот город был данником могущественного прибрежного королевства Тототенек. В какой-то определенный момент он восстал и обратился за защитой к Монтесуме, который согласился помочь, но при условии выплаты ему, Монтесуме, положенной дани. В этом контексте становится маловероятным обращение Теуктенека к Коатлану по случаю намечающегося мятежа против Мехико. Гораздо более вероятна такая ситуация, когда Коатлап намерен отделиться от Тототенека, а Теуктенек обязан ему в этом помешать в ожидании войск Тототенека. Монтесума воспользовался просьбой Коатлана о поддержке, чтобы вмешаться в дела региона и дать острастку Тототенеку. Вмешательство на стороне Коатлана оправдывалось также религиозными мотивами. Императору нужны были новые жертвы для инаугурации нового храма, который был построен по его указанию и который назывался как раз Коатлан. Не указывает ли все это на стремление подарить новому храму для жертвоприношения противников дружественного города, носящего то же имя, что и храм?

Армия включает в себя контингенты из главных городов империи. Подойдя к границам Теуктепека, она разбивает лагерь возле одного бурного потока, который невозможно перейти вброд. Нужно изготовить шесть больших илотов с каркасом из древесных стволов. Несмотря на противодействие противника союзникам удалось переправить на другой берег 4000 человек. Первая стычка привела к общей вылазке теуктепеков, которые надеются, что смогут расправиться с авангардом. Оказавшись в опасности, союзники прибегают к хитрости. Их авангард симулирует отступление, затем бегство и переправляется обратно через поток. Считая, что их победа уже близка, теуктепеки гонятся за «беглецами» и в свою очередь забираются на плоты (правда, не совсем ясно, как они там снова оказались). Союзники дожидаются момента, когда теуктепеки высадятся на другом берегу, и считая, что они благодаря своей хитрости захватили уже достаточно пленных, рубят швартовы илотов, отрезая таким образом теуктепеков от их тыла и лишая их возможности бегства. Некоторые из попавшихся в ловушку бросаются в воду, а оказавшиеся рядом зрители с ужасом видят, как они превращаются в кайманов и других страшных животных. Надо ли это понимать так, что несчастные были съедены кайманами? Скорее всего, мы имеем здесь дело с неудачной интерпретацией индейского кодекса, где изображены плавающие в реке крокодилы.

Сам город Теуктенек представляется недоступным. Он окружен четырьмя валами, а его защитники имеют репутацию неустрашимых воинов. Принимается решение трогаться в обратный путь. Захвачено около 2300 пленных. Этого достаточно, чтобы желающие нападать на Коатлан больше не повторяли своих попыток. По возвращении армии триумф был устроен как обычно, хотя Монтесума, не принявший участие в экспедиции, предпочел бы, чтобы город был взят. Союзные государства и «любимые» враги были приглашены на инаугурацию нового храма, Коатлана или Коатеокалли, в котором были собраны, если не сказать — заключены, все боги империи. Прежде всего три короля провели торжественное награждение всех особо отличившихся в последних баталиях храбрецов — ценными вещами, знаками отличия и почетными званиями teculli.

«Отныне, — объясняет Дюран, — этим людям позволялось одеваться в ткани из хлопка, носить на своих йогах сандалии, входить во дворец, держать в руках букеты цветов и курить сигары, иметь столько жен и наложниц, сколько позволяли им их средства, и быть свободными от податей и принудительных работ. Они могли принимать участие в королевских танцах, есть человеческое мясо, нить, принимать участие в голосовании по военным вопросам, иметь дом в два этажа и находиться в обществе рыцарей солнца. Что ни говори, Монтесума вознаграждал ратные подвиги так же, как его предшественники».

Потом началась сама инаугурация. Император мира (сет anahuac tlatoani) отправился в храм, где он был принят жрецами, которые гудели в морские раковины, дудели в флейты и били в барабаны, продолжая при этом расточать фимиам. Он облачился в жреческие одежды, позволил начертить священной смолой на своем теле знак раскаяния и надел золотую митру.

Chihuacoatl проделал то же самое. С кадильницей в форме разливательного ковша в руке Монтесума пошел воздать благодарность божествам храма. В полдень начались жертвоприношения. Пока гудели раковины, император и chihuacoatl

принесли в жертву некоторое количество теуктепеков, вырывая у них сердце, чтобы поднести его вверх, к солнцу, а затем бросить внутрь алтаря. Жрецы приняли эстафету, и работа продолжалась до самой ночи. Кровь 2300 жертв, текущая бурным потоком из их зияющих ран, окрасила красным цветом весь фасад сооружения, отметив его торжественное открытие самым блестящим образом.

СРАЖЕНИЯ В ДОЛИНЕ ПУЭБЛА