Мореплаватели XVIII века

На следующий день туземцы, жившие в большой деревне на острове Матуаро, попытались помешать матросам набирать воду и заготавливать дрова. Тогда французы двинулись на них со штыками наперевес и преследовали до деревни, где они укрылись. Слышались крики вождей, призывавших туземцев на битву. Как только французы подошли на расстояние пистолетного выстрела от ворот деревни, они открыли огонь, целясь так метко, что первыми жертвами стали вожди. Островитяне, увидев их сраженными, обратились в бегство. Человек пятьдесят французы убили, остальных вынудили броситься в море, а деревню сожгли.

Нечет было и думать о доставке на берег великолепных мачт, изготовленных из сосен, свалить которые стоило такого большого труда; для замены мачт пришлось ограничиться запасом бревен, имевшимся на кораблях. Что касается доставки семисот бочек воды и семидесяти саженей дров, необходимых для дальнейшего плавания, то единственный оставшийся баркас мог выполнить эту работу не меньше чем за месяц.

Все же судьба капитана Мариона и сопровождавших его людей не была окончательно ясна. Хорошо вооруженный отряд направился к деревне Такури.

Деревня оказалась покинутой. В ней обнаружили лишь несколько стариков, не имевших сил последовать за бежавшими соплеменниками и теперь сидевших у дверей своих хижин. Французы хотели их захватить. Тогда один из них с совершенно спокойным видом ударил солдата дротиком. Старика убили, но остальных не тронули и оставили в деревне. Все хижины тщательно обыскали. В том месте, где находился очаг вождя Такури, нашли человеческий череп; голова была зажарена всего несколько дней тому назад, и на костях сохранилось еще кое-где мясо со следами зубов людоедов. Обнаружили также на три четверти съеденный кусок человеческого бедра, насаженный на деревянный вертел.

В одной из хижин увидели рубаху, принадлежавшую несчастному Мариону. Ворот рубахи был весь залит кровью, а на боку виднелись три-четыре дыры, также с кровавыми пятнами по краям. В других хижинах подобрали часть одежды и пистолеты молодого Водрикура, сопровождавшего командира, вымпел шлюпки и кучу рваного обмундирования злосчастных матросов.

Увы, сомневаться больше не приходилось! Составили протокол о смерти погибших моряков, и дю Клемер пересмотрел бумаги Мариона, чтобы установить, каковы были его планы дальнейшего плавания. Он обнаружил только инструкции, данные управителем Иль-де-Франса.

Был собран военный совет, и ввиду плачевного состояния кораблей решили отказаться от поисков новых земель и направиться к островам Тонгатабу, Намука (острова Тонга), затем к Марианским островам и Филиппинам, где можно было надеяться распродать груз и после этого вернуться на Иль-де-Франс.

Четырнадцатого июля корабли покинули бухту Траизон (Предательства) — так дю Клемер назвал бухту, где произошли трагические события (называемую теперь Бей-оф-Айлендс) — и взяли курс на острова Тонгатабу и Намука, севернее которых прошли 6 августа. Плаванию благоприятствовала великолепная погода — счастливое обстоятельство, так как среди матросов свирепствовала цинга и лишь немногие из них были в состоянии работать.

Наконец, 20 сентября, показался остров Гуам, самый большой из Марианских островов, но пристать к нему удалось лишь через неделю.

Опубликованный Крозе отчет содержит очень ценное и подробное описание острова, его природных богатств и населения. Мы процитируем лишь следующую фразу — лаконичную, новполне точную.

«Остров Гуам, — пишет Крозе, — показался нам земным раем; климат там превосходный, вода хорошая, овощи и плоды чудесные, стада быков, а также коз и свиней бесчисленны; всякого рода домашняя птица водится здесь в невообразимом количестве».

В числе растительных богатств Крозе упоминает «рима»[147], плоды которой прекрасны на вкус, когда они достигают предельной величины, но еще сохраняют зеленый цвет.

«Именно в таком виде, — сообщает он, — островитяне рвут их для еды. Они очищают плоды от шершавой кожицы и нарезают ломтями, как каравай хлеба. Если они хотят заготовить их впрок, то нарезают круглыми ломтями и в виде очень тонких галет сушат на солнце или в печи. Эти натуральные сухари сохраняют свойства хлеба в течение нескольких лет — гораздо дольше, чем наши лучшие морские сухари».

Из порта Аганья дю Клемер направился к Филиппинам и стал на якорь в гавани Кавите в Манильской бухте. Здесь «Кастри» и «Маскарен» расстались, чтобы вернуться на Иль-де-Франс (остров Маврикий) разными путями.