Морковку нож не берет

Анна Григорьевна. А что наш самовар? Мы пирожки принесли.

Софья Андреевна. Да, готов самовар?

Толстой. Минуточку. (Встает, берет самовар.)

Софья Андреевна. Как? Еще не готов?

Анна Григорьевна. Ничего себе!

Толстой. Я мигом.

Софья Андреевна. Лева, я тебя не узнаю.

Толстой. Опоздал. Чуть-чуть... Да и вы тоже... Сейчас. (Направляется с самоваром за кулису. Остановился.) Вы только без меня не молчите, общайтесь, общайтесь... Слышь, Федор, я тебе говорю, не спи, беседуй с барышнями. (Ушел.)

Пауза.

Анна Григорьевна. Нет, почему же... если Федор Михайлович спать хочет... должны ли мы его насиловать?

Софья Андреевна. Анна, вслушайся в свои слова!

Анна Григорьевна. Я что-то не так?

Софья Андреевна(публике). Пи-рож-ки!

(Достает их из корзины.) Будем считать, что сама испекла. (Раскладывает на тарелке.) Ну-с?

Анна Григорьевна. Ну-с... (Пауза.) А что, Федор Михайлович, над чем вы сейчас работаете?

Достоевский(угрюмо). Я уже говорил... ему. Он все знает.

Софья Андреевна(доставая чашки из шкапа). Еду я тут недавно в троллейбусе, два негра стоят. Один другому по-своему: будырум-гурыдум-блямбобо-дырымбумба... и вдруг отчетливо так: пирошшки!.. И опять: будырум-гурдырум-бормомбо-пирошшки... Бундубар-пирошшки-драмдрабо-пирошшки-румба-бурумба... пирошшки... Сразу ясно, о чем речь.

Анна Григорьевна. Отравились, наверное.

Софья Андреевна. Не исключаю... Федор Михайлович, вы пирожки с ливером едите?

Анна Григорьевна. Ест.

Софья Андреевна. А мой вегетарианец. Хотя тоже все ест.

Входит Толстой с самоваром.

Толстой. Самовар заряжен. (Ставит на стол.) Прошу.

Анна Григорьевна. (Констатация.) Народ прибывает.

Софья Андреевна

. Правильно. Отчего ж ему не прибывать. Федор Михайлович, вам особое приглашение надо?

Достоевский. Спасибо, не хочется что-то.

Толстой. Да ты что, Федор! Народ ждет, когда мы чай пить начнем! Садись, садись, не кочевряжься.

Софья Андреевна(Толстому). Сегодня ты виночерпий. Мне немного.

Толстой разливает по чашкам из самовара.

Анна Григорьевна. И мне немного. Чуть-чуть.

Толстой. А нам побольше... Прошу. Варенье не класть!

Анна Григорьевна. (Констатация.) Глядят, гады.

Толстой. Пусть, пусть посмотрят.

Софья Андреевна. Ну — тронули? За встречу?

Толстой. Не чокаясь. (Выпивает.)

Софья Андреевна и Анна Григорьевна пьют глотками.

Достоевский

(глядя в чашку). Это что?

Толстой. Пей, Федор, не отравишься. Свое.

Достоевский выпивает, берет пирожок. Откусывает. Толстой запоздало крякает.

Толстой. День зря не потерян.

Софья Андреевна(уважительно). На апельсиновых корочках.

Анна Григорьевна. (Констатация.) Глядят.

Достоевский. Крепко.

Толстой(публике — строго). Ну? Как чай пьют, не видели?

Софья Андреевна. Тсс! Лева, будь корректен!.. Войди в их положение...

Достоевский. Не было такого, не было!

Толстой. Чего не было-то?

Достоевский. Чтобы так было! Не было!

Толстой. Федор, ты ешь, ешь, закусывай.

Анна Григорьевна. Вообще-то, икорки бы не помешало для правдоподобия...

Софья Андреевна

. С икрой бы зрелищно вышло...

Толстой. И так зрелищно.

Анна Григорьевна. Нет, без икры не так зрелищно.

Софья Андреевна. О чем, они думают, мы говорим?

Толстой. Как, Софьюшка? Ты спрашиваешь, о чем мы говорим, они думают?

Софья Андреевна. Да, о чем?

Толстой. Да кто ж их знает!

Анна Григорьевна. О крепостном праве.

Толстой. Крепостное право в шестьдесят первом году отменили...

Софья Андреевна. А сейчас какой?

Толстой. Гм... Восемьдесят первый, наверное... в смысле восемьсот... нет?

Анна Григорьевна. Он умер в восемьдесят первом.

Софья Андреевна. Кто?

Анна Григорьевна. Мой муж. Он.

Достоевский. Я.

Софья Андреевна. Вы?

Достоевский. Двадцать восьмого января.

Пауза.

Анна Григорьевна. Значит, сейчас, пожалуй, восьмидесятый. Раз мы вместе все... Одна тысяча восемьсот...

Толстой. Семьдесят восьмой, пусть еще поживет.