Морской лорд

В ближайшую пятницу погнали две сотни овец в Честер на продажу. Двигались короткой дорогой, вдоль устья реки Ди. Я ехал впереди на Буцефале. За мной — Умфра и Джон на жеребцах. Они теперь мои оруженосцы. Следом за ними и замыкающей ехали по кибитке, изготовленные для меня Гетеном с использованием трофейных колес и войлока. Купеческие кибитки были с бортами, сплетенными из лозы, а я рассказал, как надо сделать из дерева, с возможностью разобрать их при надобности. Боковые и задний борта были высокие, а последний еще и открывающийся. В кибитках везли на продажу соленую треску в бочках. Между кибитками брела отара овец, за которой присматривают шесть человек и четыре собаки, такие же коротконогие и с вытянутым туловищем, как и живущая в моем дворе. Привезенные из Ирландии щенки уже переросли мачеху, но еще не повзрослели. Двигались мы почти без задержек. Останавливаться не было желания, потому что лил нудный и холодный осенний дождь. Несколько раз я пересаживался в кибитку, а на моем коне скакал кто-нибудь из погонщиков овец. Как они гордились! Добраться до Честера успели до наступления темноты. Кибитки поставили под стенами города на рыночной площади, неподалеку от северных ворот, а овец на ночь отогнали на пастбище на правом берегу возле болот.

Хотя суббота была не ярмарочная, продавцов и покупателей хватало. Овец разбирали, как горячие пирожки. Я даже немного поднял цену. Треска тоже неплохо продавалась. Все готовились к войне. По слухам, несколько дней назад на английский берег высадились императрица Матильда и ее сводный брат Роберт Глостерский, внебрачный сын короля Генриха. Сейчас находятся в Эранделе. До этого война шла в Нормандии. Король Стефан там проиграл и отступил в Англию. Победители последовали за ним.

Я выставил на продажу и кольчугу с крестом и шоссы. Они висели под войлочным тентом в задней части кибитки, повернутой к покупателям. Почти все останавливались, долго любовались ею. Самые смелые даже трогали, убеждаясь, что плетение двойное. Обязательно спрашивали цену. Наверное, чтобы рассказать знакомым, какую дорогую вещь продавали на рынке. Я хотел было написать ценник, но вспомнил, что большая часть населения не умеет ни читать, ни считать. Поэтому оставил Умфру отвечать на этот вопрос и заодно продавать треску, а сам пошел на край рынка, где Джон руководил реализацией овец. Их подгоняли партиями, по мере надобности. Спрос был такой, что я приказал пригнать сразу всех. Оставалось продать десятка два, когда прибежал посыльный от Умфры с сообщением, что появился покупатель, которого не смутила цена на кольчугу.

Это был мой старый знакомый рыцарь, вассал графа. Он приехал на коне в сопровождении двух слуг. Увидев меня, поздоровался и сказал:

— Я так и подумал, что это ты продаешь.

— А что, другие не привозят в Честер такой хороший товар? — удивился я.

— Привозят, но продают не на рынке, а сразу несут в замок, — сообщил он.

— Прости, пока не знаю все ваши правила! — шутливо произнес я.

— Граф хочет посмотреть на кольчугу, — сообщил рыцарь.

— Желание графа — закон для бедного рыцаря! — согласился я и приказал Умфре: — Приведи двух лошадей, поедем в замок.

Пока он ходил, я достал из кибитки плащ, подбитый белкой, надел его, скрепив на плече круглой серебряной фибулой. Во-первых, накрапывал дождь; а во-вторых, встречают здесь по одежке. Под плащом поверх кольчуги было сюрко. Новые штаны заканчивались носками — такая здесь мода. Я заказал портному из Беркенхеда штаны, сказав, что буду носить их под высокие сапоги, даже не подозревая, что возможен такой забавный вариант. Впрочем, они не хуже штанов и носков по отдельности. Разве что стирать придется чаще. Так ведь не мне. Сапоги были из тонкой кожи с тисненым орнаментом, византийские. Здесь такие еще не умеют делать.

Затем представился рыцарю:

— Меня зовут Александр.

— Рауль, — ответил он после заминки, как будто не сразу вспомнил свое имя.

— Если я делаю что-то не так или не то спрашиваю, то только по незнанию местных порядков, — сказал я. — Буду благодарен, если ты меня поправишь.

— Пока нечего поправлять, — произнес он таким тоном, будто хотел извиниться за свой хмурый вид и тон.

— Я слышал, императрица Мод приплыла в Англию, — сменил я тему разговора. — Это правда?

— Да, — ответил он.

— И воде бы граф Честерский поддерживает ее, — продолжил я.

— Граф никого не поддерживает, — сказал Рауль и уточнил: — Пока никого.

— Императрице нужны рыцари? — поинтересовался я.

— Думаю, что да, — ответил он.

— Сколько она платит? — спросил я.

— Как обычно: рыцарю — шесть пенсов день, сержанту — три, пехотинцу — полтора, — сообщил рыцарь Рауль. — Обещает наградить отличившихся манорами, которые отберет у изменников.