Морской лорд. Том 1

К тому времени вернулся обоз. Пока загружали арбы и возки и навьючивали лошадей, я разрешил своим матросам по очереди развлечь жен и наложниц мавра. Самых привлекательных отвели на третий этаж и дали им жару. Я в это время завтракал со своей милашкой по имени Латифа и слушал, как наверху женщины наконец-то получили столько, сколько мечтали. Ел я, а Латифа пыталась в своей душе разложить по полочкам новые яркие эмоции. Потом вернул ей украшения. Она их заслужила теми слезами, которые пролила при расставании. Даже если они были неискренними.

Обоз во второй раз поехал в сторону реки. Вместе с ним уходили и мы, а также бывшие рабы-христиане. Я разрешил им прихватить то, что не заинтересовало моих матросов. Дальше задерживаться не имело смысла. В деревне наверняка уже поняли, что замок захвачен, и послали за подмогой. На мосту, который остался без цепей, снятых по моему приказу, я обернулся и помахал рукой своей красавице. Она, закутанная в шаль, стояла у окна и размазывала по щекам слезы.

50

Я никогда раньше не был в Порту или Опорто, как его называли в двенадцатом веке. Город расположен на невысоких холмах в устье реки Дору. Одного взгляда на крепостные стены и башни хватит, чтобы понять, что римляне долго хозяйничали здесь. Об этом говорили и планировка улиц, и закрытая канализация и, к сожалению, четкая система сбора налогов. Пришлось заплатить, потому что дальше везти всех лошадей не было возможности. Я оставил на шхуне только двух арабских жеребцов и двух кобыл с жеребятами, самых ценных, остальных продали здесь сравнительно дешево, потому что не хотел надолго задерживаться.

Заодно продал и хоругвь. За символическую серебряную монетку, потому что ее не хотели брать даром. Ко мне в каюту зашел чиновник, собиравший налоги, и увидел ее.

– Откуда она у тебя? – спросил он.

– Отбил у мавров, – ответил я, – вместе с лошадьми.

– Она принадлежала Луису де Аламейда, который погиб в сражении с маврами пять лет назад, – рассказал чиновник.

– Готов вернуть хоругвь наследникам, – предложил я.

– Я им передам, – пообещал чиновник.

Часа через три после его ухода, когда я продал лошадей и собрался отшвартоваться, на судно прибыл богато одетый рыцарь на вороном коне в сопровождении четверых слуг. Шлем его украшали сразу три белых страусиных пера, но в остальном чувство меры сработало. Звали его Педру де Аламейда, приходился старшим сыном погибшему. Я пригласил в каюту, угостил вином, сразу положив хоругвь на стол перед ним.

– Сколько ты за нее хочешь? – спросил Педру де Аламейда прежде, чем пригубил вино.

– Нисколько, – ответил я.

– Я не могу взять даром, – заупрямился португалец.

– Хорошо, дай мне за него мелкую монету, – предложил я.

– Этого будет мало, – возразил он.

– Я не купец, чтобы за такое брать много, – в свою очередь заупрямился я.

Поскольку Педру де Аламейда уже знал, что я – английский барон. Он не решился настаивать, чтобы не оскорбить, достал из толстого кожаного кошелька серебряную монету в один динейро, который равнялся одному пенсу, положил на стол рядом с хоругвью.

– Надеюсь, у меня будет возможность отблагодарить, – произнес он тост и выпил вино.

Я тоже выпил и сказал:

– Если окажешься в Англии.

– Разве ты не на службе у короля Афонсу? – удивился он.

– Я на службе у своего сеньора графа Честерского, а он в свою очередь служит Матильде, королеве Англии, – ответил я.

– А как ты добыл хоругвь? – поинтересовался он.

– Захватил маврский замок южнее Лиссабона, а там на стене висела она, – рассказал я.

– У тебя большой отряд? – поинтересовался он.

– Тридцать человек, – ответил я.

– С тридцатью человеками ты захватил замок?! – не поверил Педру де Аламейда.

– Днем устроил засаду на отряд владельца замка, перебил его, а ночью захватил и сам замок, – ответил я. – Можешь спросить у христиан, которых я там освободил из рабства. Они недавно сошли на берег.

– Нет-нет, я тебе верю, – быстро произнес он, хотя видно было, что не очень-то и верит, но все-таки спросил: – Ты не хочешь послужить моему королю?

– А чем привлекательна служба у него? – задал я встречный вопрос.

– Он платит рыцарю по восемь динейро в день и отличившихся в бою награждает землей, отбитой у сарацинов – ответил Педру ди Аламейда.

– Что ж, это интересно, – сказал я, хотя земля в Португалии меня пока абсолютно не интересовала. – Я сейчас строю новый замок. Когда закончу, приплыву сюда на зиму. Вы зимой воюете?

– Мы стараемся не воевать летом, когда слишком жарко, – ответил он, улыбаясь.

– Где мне тогда найти короля? – спросил я.

– Король, если не в походе, большую часть года находится в столице Коимбре, – ответил португалец. – Но тебе хватит сообщить мне о прибытии. Остальное я сделаю сам.

Я проводил его на берег и приказал отдавать швартовы. Пора возвращаться в более прохладный климат. Отвык я от жары за последние два года.