Морской Волк #07-09 - Врата Победы

Один из «кромвелей», мимо которого мы проскочили, развернул башню, стреляет. Выстрелы одновременно, но английский снаряд пролетел мимо, может даже в каких-то сантиметрах, а мы не промахнулись, горит англичанин!

Последний «кромвель» они тогда уничтожили, когда тот выполз впереди на перекрестке откуда-то справа. Британцы просыпались и становились готовыми к бою, игра становилась смертельно опасной – да сколько их тут? Тут удачно нарисовался поворот налево, с улицы в поле, в темноту – спасение!

Они уходили прочь, а в деревне жарко горело не меньше десятка «кромвелей», взрывались боеприпасы. Только сейчас Виттман почувствовал, что в танке невозможно дышать. У всех германских машин была продувка ствола компрессором после выстрела, у русских был эжектор на стволе – но что было делать с гильзами, источавшими густой белый дым? Пришлось открыть башенные люки, и заряжающий, надев толстые брезентовые рукавицы, поспешно выбрасывал гильзы вон. А Виттман думал, что он скажет оберштурмфюреру Хюббнеру, замещающему его в батальоне – отчего не поспешили на помощь, был ведь шанс уделать этих британцев полностью и бесповоротно! Хотя целая танковая рота, расстрелянная без малейшего своего урона, это тоже отличный результат!

Семнадцатая дивизия к назначенному сроку так и не подошла. Утром узнали, что она на марше попала под бомбовый ковер на перекрестке дорог, теперь англосаксы ночами иногда бомбили и так, по маркерам, сброшенным «тайфунами». Зато поступил новый приказ – выбить британцев из этой самой деревни. Хотя было очевидно, что завтра ее сдадут – но хотя бы нанести противнику ущерб.

И вот сейчас Виттман, осторожно выдвинувшись почти до гребня холма, осматривал поле будущего боя. Там еще чернели коробки сгоревших танков, одиннадцать штук. Но живого и невредимого противника было гораздо больше – и кажется, на этот раз там были не только «кромвели», но и «шерманы», и много пехоты. А в батальоне осталось шестнадцать танков – два «кенига», один «ягдтигр», два «тигра», шесть «пантер», четыре «штуга» и «тигренок», и это с учетом того, что было еще одно пополнение, после Берлина! К вечеру наконец прибыли какие-то ошметки 17-й дивизии – еще два десятка «пантер» и «четверок», неполный дивизион легких гаубиц, батальон бронепехоты, самоходно-зенитная батарея. Командир, штандартенфюрер Клингенберг, был в свое время легендой панцерваффе – в сорок первом он захватил Белград, имея всего один разведбатальон дивизии «Рейх».

– Решились идти засветло, – сказал он после рапорта Виттмана об обстановке, – после того налета, я приказал тряпье, старую резину поджечь, чтобы был дым, так и стояли на дневке, на виду у британского воронья, будто подбитые. Однако же после обеда они снова бомбили – может, что-то заметили, а может, просто бомбы некуда было бросить. И мы решились – один черт, стоя сожгут или на ходу! По пути еще раз налетели, но зенитчики выручили – хотя полдесятка машин потеряли, но и одного англичанина приземлить удалось.

Надо было атаковать – а пространства для маневра не было. Поле размокло, и даже «пантеры» могли двигаться по нему с трудом, надрывая моторы – «четверкам» и «штугам» было легче, ну а «тигренок», как было сказано, грязи и не замечал. Зато «тигры» вообще не могли сойти с дороги. И еще было очень плохо, что у артиллеристов оказалось совсем мало снарядов. Оставалось еще время… странно, даже на русском фронте Виттман никогда не испытывал меланхолии перед боем, только злой решительный азарт! Но сейчас в голову лезли всякие неприятные мысли – вроде той, что семьдесят лет назад по этим же полям и холмам шли лавиной непобедимые гренадеры великого Мольтке, и французы отступали огрызаясь – но на каждый их выстрел пруссаки отвечали десятью и надвигались, втаптывая лягушатников в грязь… а вот теперь и мы в точно таком положении, и одиннадцать британцев, сожженных вчера, и два, три раза по столько же, что сгорят сейчас, если нам повезет, ничего по большому счету не изменят! Похоже, что Германияпроиграла эту войну – но не думать об этом, вообще не задумываться, что будет дальше, а честно исполнять свой долг!

– Вашему танку, штурмбанфюрер, особая задача, – сказал Клингенберг, – проскочить по полю вперед, поставив дымзавесу. Тогда и мы сумеем подойти вплотную. Рейх надеется на вас – удачи!

И была красная ракета, и команда вперед. И внезапный огонь навстречу, гораздо более сильный, чем с немецкой стороны. Британцы хорошо подготовились, подвешивая над полем боя осветительные «люстры», становилось почти так же светло, как днем. «Тигренок» летел по полю, оставляя густой черный хвост непроницаемого дыма. В первую минуту англичане по нему даже не стреляли, решив, что танк горит – затем разобрались и сосредоточили огонь не меньше чем полудюжины стволов.