Слышала уже такое, много раз. В Минске по лезвию бритвы ходила, затем гаденыш Троль чуть меня не достал, сейчас, наверное, от ОУН-УПА мне приговор вынесен, и что?
– И последнее. Чтобы мне с этого хоть что-то. Я всерьез подумываю начать писать шпионские романы. И наверное, в первом из них я изображу вас. И конечно, себя в роли главного героя – реклама, это все, если хочешь не просто сорвать единичный куш, но развить и продолжить. Так вот, не обижайтесь, если я там напишу… ну вы понимаете, что роман без секса никто читать не будет, по крайней мере, у нас в Штатах? А то, встречаясь с вами, мне было интересно – что бы произошло, попробуй я завалить вас на пол?
– Оказались бы в госпитале в пятый раз, – отвечаю я резко, – а после мой Адмирал обвинил бы вас в покушении и сделал бы все, чтобы вас расстреляли. Или что-то другое – но прожили бы вы недолго!
Блеф, конечно – хватило бы и госпиталя с дурака. Надеюсь, он не собирается пробовать прямо здесь – выпив уже больше полбутылки водки?
– Мне моя голова дороже. Ну вот, я сказал вам все. И эта посылка с товаром была последняя, так что придется вам дальше наряжаться в ватники и телогрейки. Хотя теперь я могу сейчас рассказать, кое-что в моей плате было вам местью, за госпиталь.
Тут Эрл мерзко ухмыльнулся.
– Я всучил вам ночные рубашки под видом вечерних платьев. Кто-то вам подсказал, что это такое? Ни разу не видел здесь на улице – а так хотелось посмеяться.
Ну, Ленка, вот был бы номер, если бы ты это надела в дом культуры, на праздник в честь Победы, в мае! А помню, в общаге перед зеркалом вертелась, и не решилась, «роскошное слишком, все эти рюшечки и оборки, непривычно», и выбрала свой синий горошек. Кто-то еще из девчат брал – вот расскажу, успеет ли мистер уехать? А то ведь тяжелая у Ленки рука, как она сковородкой приложила одного поганого типа!
– Я подсунул вам ткань на пальто самого неходового цвета. У вас же она стала очень популярной, для торжественных дней, как римский пурпур.
Это он про «алые паруса» вспомнил? В которых мы своих мужчин в поход провожали. Я уже сказала, что мода пошла у нас на севере – для жен, невест, сестер и матерей моряков надевать что-то алое, развевающееся: шарф, платок, шаль на плечи, ну а целая накидка-пальто покроя «парус» (в будущем «летучая мышь» или «пончо») это вообще предел мечты! И не только при встрече или проводах – уже как знак стало, если девушка с алым в одежде идет, значит, есть у нее муж или любимый, моряк, и к знакомству она не расположена, ну только если к дружескому. Я тоже здесь такое пальто осенью и весной носила, особенно когда с моим Адмиралом иду. Смотрится красивее, чем уныло-черное и уж тем более шинель!
– Вы не знали, что резинки к шляпкам поставляются отдельно? Чтобы вам самим подгонять на голове. Я специально не заказывал их или же выбрасывал из ящика. А после мне весело было смотреть на вас в ветреную погоду. Честно говоря, я не понимаю, как вы вообще носите это – даже в штиль или в помещении.
Ах ты, американская морда! Значит, это не я шляп носить не умею, а твое наглое вредительство? Ну и конечно, ветрено у нас, особенно возле моря. А Лючия так даже относится с юмором, «игра на скорость, как с котом в цап-царап», при каждом порыве успеть схватить, это вполне приемлемая плата за свой вид модной синьоры! Да и не нравятся мне шляпные резинки, даже на летних соломенных, шею трут. Но что бы я с тобой сделала, шимпанзе, если бы знала – когда сегодня с меня в парке шляпу с вуалью сорвало, еле догнала, уже думала, прощай?
И кажется, это отчетливо отразилось на моем лице. Потому что Эрл поспешил свернуть разговор, «теперь я все вам сказал, было приятно с вами иметь знакомство», и удалился. А я поспешила писать рапорт дяде Саше.
После какое-то время было неприятно и тревожно – а вдруг все же мы не уследили, допустили утечку информации? Но было все же решено, что аналитики на той стороне пришли к выводу сами. Мой Адмирал рассказал, что был скандал в наркомате флота – когда планировали Средиземноморский поход, отчего не пришло в голову имитировать дозаправку «Воронежа» химикатами в Специи, как делали это у нас на Севмаше? И кто-то был наказан – но нам в вину никто ничего не поставил.