Морской Волк #10-12 - Союз нерушимый

Майор привычно проклял русского пограничника, прострелившего ему ногу в стычке годичной давности – дело было не в ранении, полученном на службе Божественного Тэнно, а в том, что пуля, метко выпущенная этим сыном черепахи (очень нехорошее японское выражение), сломала всю налаженную жизнь Инукаи Иеясу, от которой он получал истинное наслаждение. Потомственный самурай, пусть и из молодого рода – его предок первым заслужил право на два меча, сражаясь под знаменами Токугава Иеясу, в честь которого его и назвали, когда основатель сегуната Токугава еще не был сегуном – он с детства готовил себя к военной карьере, с полного одобрения отца и других родственников, служивших в армии, хоть и не достигших высоких чинов. Старый однокашник отца, служивший в кадровом управлении Военного министерства, охотно поспособствовал сыну давнего товарища – и юный лейтенант Инукаи сразу после окончания училища в 1929 году попал в очень перспективное с точки зрения карьеры место. Это место называлось пышно, несмотря на скромную величину в те годы, всего одна дивизия с частями усиления – Квантунская армия. Тем не менее честолюбивые офицеры, желавшие прославить свое имя под знаменами Тэнно и сделать карьеру, рвались туда, как тигр к тигрице. Ни для кого в Империи восходящего солнца – ну, читающего газеты или хотя бы интересующегося новостями – не было секретом, что империя собирается добиться соблюдения своих прав на материке, заставив береговых обезьян и северных варваров убраться из Маньчжурии.

Лейтенанту повезло – он успел и освоиться, и зарекомендовать себя в глазах командования многообещающим молодым офицером, прирожденным войсковым разведчиком, дерзким и удачливым. Конечно, тогда у него не было опыта, – но командование резонно рассудило, что если лейтенант останется в живых, то необходимый опыт будет им обретен естественным путем.

И был первый успех, в первом же сражении «маньчжурского инцидента», 21 сентября 1931 года, когда китайская батарея 75-мм пушек, сопровождаемая двумя эскадронами кавалерии, въехала прямиком в засаду, устроенную взводом конной разведки, которым командовал лейтенант Инукаи. Далеко не все самураи могли представить командованию такой трофей, как три пушки. И подвиг был должным образом оценен, орденом по окончанию кампании. Первая награда молодого лейтенанта[144]

!

После были и Чзиньчжоу, и Харбин. И два десятка старших «офицеров» «маршала» Чжан сюэ-ляна, захваченных вместе с их имуществом, которое они тщетно пытались спасти от наступающей Императорской Армии, полтора десятка взятых пулеметов, более двух тысяч перебитых «береговых обезьян», недостойных называться солдатами – да, этот результат был достоин уважающего себя самурая!

Тут на лейтенанта Инукаи обратили внимание в разведотделе, решив, что таланты молодого офицера принесут больше всего пользы на северной границе Маньчжоу-го, а не в полковой разведке – после чего у Иеясу-сан началась совсем другая жизнь, мало напоминавшая жизнь обычного строевого офицера империи. Дело было в том, что на русско-маньчжурской границе и до того шла необъявленная, но от этого не становившаяся менее жестокой и беспощадной, война между большевиками и их врагами, проигравшими Гражданскую войну, но не смирившимися с поражением. Среди эмигрантов хватало и опытных офицеров, и потомственных воинов, в России называвшихся казаками, – они формировали отряды, переходили границу, убивали большевистских функционеров, чекистов, пограничников и обычных армейцев, захватывали добычу. Большевистское НКВД отвечало ударом на удар, при этом также мало считаясь с неприкосновенностью границы – скучать не приходилось никому. А с тех пор, как Империя Ямато взяла Маньчжурию под свое благотворное покровительство, действия «белогвардейских» отрядов обычно проводились в интересах разведки Квантунской армии, имея своей целью вывод из строя экономических и военных объектов, в изобилии строившихся большевиками на пока еще русском Дальнем Востоке, ну и конечно, сбор разведывательной информации. Эмигранты, которые соглашались подчинить свои действия мудрому руководству офицеров империи, получали современное вооружение и снаряжение, проходили разведывательную и диверсионную подготовку; зачастую их в приграничной зоне прикрывали подчиненные Иеясу-сан и его коллег, – ну а упрямцы, которые не соглашались, просто переставали жить.