Морталия. Узурпация (СИ)

– Надо бы переговорить с ним. Не нравится мне всё это. На Эшарву напали два десятка человек, в Тарплене беспорядки и убийства. Пусть порыскает по Стригхельму. Если у нас тоже что-то намечается, я хочу это знать, – задумался Даги, пристально смотря на огонь в чаше и ставя бокал с недопитым вином на стол.

– Погоди, что значит на Эшарву напали?

– Ты и этого не знаешь?

– Откуда мне знать, я с "Монахини" не выхожу вторые сутки.

– Лари черкнул мне весточку перед тем, как отправиться в Эшарву, – Дагисделал небольшую паузу и взглянул на девушку, закончившую песню. Она сошла со сцены и обняла какого-то мужчину, жарко целуя его в губы. Всё это время в таверне стояла тишина, с два десятка посетителей внимали песням барда. Теперь же атмосфера таверны оживилась свистом и хлопками ладоней, пройдясь эхом по высокому неровному каменному потолку.

– И что там в весточке? – нетерпеливо заговорил Касси.

Даги запустил руку в карман дублета из жёлто-зелёного дамаста, достал клочок помятой бумаги и зачитал:

– На Эшарву напали. Карл ранен. Иду на помощь..

– Кто посмел?

– Это нам ещё предстоит узнать. Ну что ж, нам пора, – Даги встал с резного деревянного табурета.

Касси кивнул и, шатаясь, последовал за ним мимо оживлённых столиков. Они поднялись по широкой мраморной лестнице и вышли на большую площадь, окружённую кольцом из двухэтажных домов, оказавшись под полами развевающейся юбки огромной статуи.

Рядом с заведением стояла тёмно-серая карета с впряжёнными грациозными лошадьми жёлто-песочного окраса и чёрными гривами. Когда слуга увидел Даги и Касси, он распахнул для них дверцу кареты и помог забраться в неё.

– Только Риз мог назвать таверну «Монахиня», – задумчиво сказал Даги, выглядывая в окно кареты.

– Но это не мешает нам приходить сюда, – ответил Касси, блуждая пьяными глазами по серой статуе. Стройная девушка в пять этажей, облаченная в монашескую рясу, пыталась сдержать обеими руками платок, срываемый порывами ветра. Её длинные волосы выбились из-под ткани.

– Радует, что он хотя бы её не разрушил, а просто вырыл под ней трактир, – вздохнул Даги и пошатнулся, когда карета тронулась.

– Вот если бы он так и с монахами поступил.

– Это как же? Вместо изгнания вырыл для них ямы и закопал живьём?

– Оставил и навязал им свои правила, – Касси шатался из стороны с сторону на поворотах.

– Зря Каспий так сильно рвался в Совет, только раздражал Риза. Когда стриги только пришли к власти, они боялись упразднять религиозные общины. Делали это медленно и методично. Но чёртов Риз оказался другим. Собрал горожан у дома отца Каспия и выволок его на площадь. Дорогая мантия плотно обтягивала его жирные телеса, – хохотнул Даги. – Мог бы жить поскромнее.

– А я помню, как Риз вынес сундуки священника и высыпал их содержимое к ногам горожан. Плебеи в немом изумлении смотрели, хлопая тупыми глазами, на то, как золотые монеты и драгоценные камни со звоном рассыпались, – Касси сделал паузу. – Да уж, повеселились мы тогда вдоволь. А вот монахов жаль, не все же они были как отец Каспий. Где они теперь, эти бедолаги?

– Прячутся. Некоторых разыскал Шейн. Собирает их обратно в общины.

– Пугает меня этот религиозный фанатик. Не ровен час и армию из монахов соберёт.

– Если жив останется, – махнул рукой Даги, вдыхая влажный воздух. Хмурое небо готовилось к дождю. Карета ехала по мелкому серому камню, сопровождаемая цокотом копыт и стуком колёс. – Не нравятся мне такие, как Риз. Вроде он кивает и улыбается тебе, когда слушает. А потом ближе к вечеру к тебе приходит его стража, и кидают тебя в темницу до совещания Совета, – что-то вспоминая, выпалил он, когда они проезжали мимо двухэтажных длинных домов из серого камня с небольшими окнами. Между зданиями росли старые высокие липы и кустарники.

Стригхельм был когда-то густым лиственным лесом. Деревья старались сберечь, когда отстраивали город, выискивали поляны, либо строили дома между деревьями, из-за этого стены домов часто были неровными, порой округлыми. Одноэтажных строений практически не было, в зданиях жило по нескольку семей. На первых этажах двух– и трёхэтажных строений зачастую располагались торговые лавочки и ремесленные мастерские. Дорожки так же извивались и часто были слишком узкими для повозок, порой кареты не могли разъехаться. Даги пытался вырубать деверья и расширять дороги, но Риз противился этому и всячески запрещал ему это делать, угрожая сослать в Балгур или Камвек. Из-за чего строительство города сильно замедлилось с приходом к власти Риза. Они с Даги не могли прийти к компромиссу ни по каким вопросам. Любое совещание Совета Дюжины оборачивалось спором, который ни к чему не приводил. Риз призывал к тому, чтобы застраивать больше территорий и сохранять красоту природы, говоря о том, что у них ещё множество бедных деревень, где люди продолжают жить в землянках, а Даги хотел реконструировать только столицу. Стригхельм был полностью открытым городом, его не окружали никакие стены и крепости.