Московит

Говоря откровенно, от грандиозности и сложности задачи, которую я сам себе поставил, сжималось сердце. И мысль: «А справлюсь ли?!» не давала покоя…

Хотя, куда деваться… Попал в 17-й век – действуй и не ропщи. Помня накрепко вбитое в тебя правило: «Для спецуры невыполнимых задач нет!»

Если уж совсем начистоту, была еще одна причина для сомнений. Точнее – для сильного душевного дискомфорта. Как ни крути, я сейчас играл на руку полякам, выступая против украинцев… А мое детство все-таки прошло во времена СССР, когда многие вещи казались незыблимыми и само собой разумеющимися. В том числе, пресловутое «братство народов республик свободных».

«Ничего, Андрюха! Это же для их блага, а не во вред! – утешал меня внутренний голос. – Православие восстановим в правах, покончим с национальным гнетом… Дадим автономию, в конце концов!»

«Угу. Первый шаг к сепаратизму…» - ехидно откликнулся я, решив просто выбросить эти сомнения из головы. При выполнении боевой задачи, никакие посторонние детали не должны отвлекать! Тем более – неуместная сентиментальность.

* * *

Пан ротмистр в первую секунду подумал, что ослышался. Потом мелькнула мысль: московит над ним просто насмехается. Но зачем, с какой целью?..

- Проше пана… - растерянно произнес он. – Неужели… - Подопригора-Пшекшивильский замялся. Само предположение, что человек благородного происхождения, тем более – искусный в воинском деле, мог не владеть саблей, казалась не просто нелепой – кощунственной! Вы

- Да, я совершенно не умею фехтовать, - улыбнулся московит. – Не было необходимости, знаете ли… Многими видами оружия, как огнестрельного, так и холодного, владею в совершенстве, а вот саблей… - Первый советник развел руками. – Но, поскольку в здешнем обще

- Почту за честь! – склонил голову польщенный ротмистр. В самом деле, стать личным наставником столь высокой персоны, как первый советник князя… Этим по праву гордился бы самый прославленный шляхтич.

Московит еще раз протянул ему руку, и молодой улан уже без всякой опаски пожал ее. Хвала Езусу, кисть почти не болела, даже отек, кажется, начал понемногу спадать…

- Вот и отлично! – снова улыбнулся «пан Анджей». Теперь осталась лишь небольшая формальность… Проше ясновельможного – он почтительно поклонился Вишневецкому, - поскольку пану Тадеушу предстоит очень важная и ответственная работа, где ему часто придется отд

Ударь кто-то в литавры прямо над головой молодого улана, большего звона в его ушах все равно бы не раздалось. Тадеуш не вздрогнул, не подскочил на месте, не упал в обморок по одной-единственной причине: потрясение оказалось слишком сильным. Звание полковника!!! О, Езус! То самое звание, о котором страстно мечтал дед – картежник и гуляка! Столь же страстно и безрезультатно – отец! И он сам! А вот теперь…

Как сквозь густой туман, он еле различал слова Вишневецкого:

- Раз вы так считаете, пане… Конечно, пан ротмистр и впрямь еще очень молод, но пусть докажет, что достоин этой чести! Я согласен.

Стены княжеского кабинета поплыли перед глазами. Умом бывший ротмистр понимал, что надо немедленно, в самых почтительных выражениях, поблагодарить и князя за столь великую честь, и пана первого советника за протекцию… Но горло будто перехватил спазм. С большим трудом, буквально через силу, молодой улан произнес какие-то слова признательности, чтобы не показаться невоспитанным и неблагодарным невежей.

Вишневецкий и московит переглянулись, причем в их глазах без труда можно было прочесть: «Ах, молодость…»

- Уверен, пан ротмистр… то есть, пан полковник, непременно это докажет! – воскликнул первый советник. – Однако, пресветлый княже, пану полковнику тоже понадобится… э-э-э… не помощник, нет, а скорее, человек для поручений. Он не будет посвящен в суть наших

Московит украдкой подмигнул вконец обалдевшему свежеиспеченному полковнику, лукаво усмехнувшись.

- Беджиховский? – наморщил лоб князь, пытаясь припомнить. – Кажется, я слышал эту фамилию… Если не ошибаюсь, отчаянный задира и любитель побиться на саблях. Что же, его кипучую силу, да в нужное русло! Я согласен, пане. Объявите ему это от моего имени, а к

- Осмелюсь уверить князя, он захочет! – как-то странно усмехнулся первый советник.

* * *

Организованно сняться с лагеря и приступить к маршу – задача не из легких, если речь идет о крупной массе войск. Если же она еще обременена мирным населением, в одночасье ставшим беженцами – труд будет поистине геркулесов.