Московский процесс (Часть 1)

Это был полным разгром, полная сдача позиций Западом в самый ключевой момент нашей истории. В результате и так называемый Хельсинский процесс потерял смысл, выродившись в пустую говорильню. Ведь, вопреки положениям Хельсинского соглашения, Запад уже «не связывал права человека с разрядкой». Такому повороту в политике Запада, конечно, было много причин (о них мы еще поговорим в главе пятой), но вряд ли кто может отрицать роль в этом и советской дезинформации, и, как бы тупа она ни была, поразительной готовности, даже желания Запада ей верить.

Между тем, наше движение так никогда и не оправилось от этого разгрома. Через год, в 79-м и начале 80-го, без особого шума и протестов подобрали последних, расправились и с Сахаровым, вторглись в Афганистан все это под одобрительный рев толпы на Олимпийских играх в Москве. Даже этого редкостно циничного шоу не смог Запад остановить — советский образ мышления восторжествовал повсюду. Победила их «правда», их представления о добре и зле. А столь дорогая сердцу Запада «разрядка» («детант») так же незаметно и бесславно исчезла: «не связанная с правами человека», она и смысла не имела, превращаясь в обыкновенную капитуляцию.

Характерно, однако, что советские вожди выдержали свою игру, не дрогнув, до самого конца. Даже много лет спустя, в разгар «гласности и перестройки», они от своей легенды не отказались и настояли-таки на том, чтобы Щаранский был освобожден как настоящий шпион — в обмен на реального советского шпиона и на том самом мосту в Берлине, где шпионов обменивали. Эти ребята своего не упускали. Ну, а Запад… утерся и засиял в полном восторге от своего нового друга Горбачева.

Как говорят англичане, с такими друзьями и врагов не нужно.

* * *

Можно не сомневаться, что уж если в таком важном вопросе да столь примитивная гебешная дезинформация тем не менее могла сыграть столь роковую роль, то в вопросах менее существенных, привлекавших гораздо меньше общественного интереса, она была еще эффективней. Особенно учитывая, что чекистские «меры по компрометации» очень часто довольно искусно строились вокруг чисто человеческих особенностей, слабостей характера, нестандартных отношений, используя и амбиции людей, и их бесправное положение, и малую осведомленность Запада. Разработки эти бывали на редкость подлы. Вот, например, в том же деле Щаранского мало было чекистам привесить ему ярлык шпиона, надо было залезть и в личную жизнь:

…в связи с тем, что официальные власти США активно используют в антисоветской кампании бывшую советскую гражданку Штиглиц под видом жены Щаранского, поручить совпослу Добрынину А. Ф. передать президенту Картеру материалы, раскрывающие аморальный облик Щаранского, в том числе личные письма отца Штиглиц, категорически отрицающего супружество дочери с Щаранскнм и выступающего против ее провокационной деятельности. В последующем эти материалы можно будет передать для опубликования в зарубежной прессе.

Расчет тут столь же простой, сколь и подлый — известно, что Картер человек глубоко религиозный, баптист — имеет представления о нравственности супружеских отношений гораздо более строгие, чем принято в нашем мире. И это, без всякого смущения, передается по «обычным дипломатическим каналам», через посла в США. Можно только гадать, какие же гадости передавались «по каналам КГБ», закулисно: