Московский процесс (Часть 1)

К тому же, большинство этих «агентов влияния» не были в буквальном смысле агентами КГБ. Просто кто-то распространял советскую дезинформацию из идейных соображений, кто-то — выплачивая, так сказать, старый «должок» этому ведомству или, наоборот, ожидая некой ответной поблажки, услуги, а кто-то — и вовсе не ведая, что творит. Ведь часто «нужная» КГБ «информация» была одновременно весьма интересна вашему конкуренту, завистнику или просто склочному человеку, а задачей КГБ становилось всего лишь подсунуть ее такому заинтересованному лицу.

Да мало ли какие возникали сюжеты. Скажем, большинство западных специалистов по России — советологов, славистов — оказались в зависимости от режима просто в силу того, что им необходимо было время от времени ездить в СССР. Без этого специалист в здешнем академическом мире не считался за специалиста. Любой мог бросить ему упрек в том, что он дисквалифицировался, оторвался от действительности. А возможность туда поехать плотно контролировалась в те годы Лубянкой. Но ведь существовал и обратный механизм, куда более мощный: советский человек любой профессии не мог выехать за границу, скажем, на научную конференцию, на гастроли или соревнования — без санкции КГБ. Став «невыездным», он, конечно, автоматически терял свою ценность, а иногда и просто работу. «Возможности КГБ» были, таким образом, практически безграничны.

Разглядывая же теперь документы ЦК об этих самых «мерах по компрометации», я только диву давался, до чего же они, сволочи, были ловки. Вот ведь, углядели, что Солсбери «в личном плане относится с оттенком презрения» к Аллилуевой, да тут же и задействовали этот оттенок. И что в такой ситуации было делать той же Аллилуевой? Объяснять Солсбери, что им воспользовался КГБ как «каналом» своей дезинформации?

Или вот еще сюжет: записка Андропова «О мерах по компрометации решения Нобелевского Комитета о присуждении премии мира САХАРОВУ А. Д.» и соответствующее решение политбюро:

— поручить Отделам науки и учебных заведений, пропаганды ЦК КПСС, совместно с Президиумом Академии Наук СССР подготовить от имени Президиума Академии Наук СССР и видных советских ученых открытое письмо, осуждающее акцию Нобелевского Комитета, присудившего премию мира лицу, ставшему на путь антиконституционной, антиобщественной деятельности. Указанное письмо за подписью членов Президиума Академии Наук СССР и видных советских ученых опубликовать в газете «Известия»;

— редакции газеты «Труд» опубликовать фельетон, в котором преподнести присуждение САХАРОВУ Нобелевской премии мира в сумме 122 тысяч долларов как подачку реакционных кругов Запада за постоянно поставляемую им клевету на советский общественный и государственный строй;

— по линии АПН продвинуть на Запад материалы, раскрывающие тезис о том, что присуждение премии мира человеку, выступающему против разрядки международной напряженности и оценивающему с крайне реакционных позиций события в Чили, Вьетнаме, Камбодже, Ближнем Востоке, противоречит политике Советского государства и всех прогрессивных сил мира, направленной на разрядку международной напряженности и разоружение;

— по каналам Комитета государственной безопасности продвинуть на Запад статьи, в которых показать абсурдность решения Нобелевского Комитета, присудившего премию мира лицу, которое является изобретателем оружия массового поражения людей.