Мост через реку Сан. Холокост: пропущенная страница

Несвежинскому удалось скрыть, что он еврей и командир, выдать себя за рядового по фамилии Нестеров и в сентябре 41-го сбежать из плена. Капитаны вновь встретились друг с другом в Киеве почти год спустя после того, как вырвались из лап смертельной опасности. Что случилось с ними за это время? Костенко вернулся было в Харьков, где одно время жил до войны. Для того чтобы у читателя возникло какое-то представление об обстановке в этом городе, приведу отрывок из воспоминаний пережившего в нем мальчиком оккупацию биолога Владимира Соловьева: «Улицы очень быстро поменяли свои советские названия, вернув частично подправленные „девичьи”. Особенностью первых дней оккупации были т. наз. облавы, когда собиравшийся на базаре народ окружали („оцепляли”) с тем, чтобы выбрать нужных людей для отправки на работы в Германию. Процветали базары, и люди, чтобы выжить, несли туда все представляющие интерес вещи. Причем обычно шла не продажа товара, а обмен. Я помню, что нашу семейную реликвию – золотое кольцо двоюродного брата – выменяли на какое-то количество стаканов соли. И еще одним аналогичным занятием были походы в деревни и села, где вещи меняли на зерно».

Вероятно, Костенко начал заниматься чем-то подобным, но сразу не задалось, к тому же его там могли узнать, поэтому в марте 42-го он перебрался к родственникам в Киев. Точно так в советское время некоторые люди, по разным причинам опасавшиеся репрессий, часто меняли место жительства, и благодаря этому кому-то удалось избежать ареста в самые тяжелые годы. В Киеве, согласно показаниям Костенко на суде, «работал на железной дороге в ремонтных мастерских рабочим три месяца, а в июне 1942 года встретил знакомого по службе бывшего начштаба 194-го полка Несвежинского». Тот после побега из лагеря для военнопленных оказался в Виннице, достал новые документы на имя Нестерова и по ним жил «у одной женщины», потом познакомился с другой. Та приехала в Винницу за продуктами, а уехала обратно в Киев с мужчиной, который у нее же и поселился.

На судебном заседании Несвежинский открыл никому не известный героический факт своей биографии, поведав судьям, будто сразу после побега в 1941 году, будучи в Виннице, участвовал в тамошнем подполье. Винницкое подполье я представлял себе исключительно по знаменитому фильму «Подвиг разведчика». Его герой – советский разведчик – был направлен под видом немецкого офицера в Винницу, где ему удалось разоблачить проникшего к подпольщикам провокатора и, прихватив с собой немецкого генерала (того самого, с которым в самой запоминающейся сцене пил «За нашу победу»), вернуться к своим.

Несвежинский, по его словам, занимался изготовлением документов для винницких подпольщиков. Ну мало ли чего он мог порассказать, лишь бы облегчить свою участь. Но его слова нашли неожиданное подтверждение. На одном из сайтов, посвященных Холокосту, приведены обнаруженные в госархиве Винницкой области «воспоминания чудом оставшегося живым М. Я. Лабельмана» о том, как «вместе с моими сыновьями… мы начали борьбу с ненавистным фашистским режимом, вступив в подпольную организацию… 16 декабря 1941 г. в квартире у меня… состоялось собрание, на котором присутствовали тт. Бевз, Несвежинский… и другие товарищи, фамилии которых я не помню. На собрании обговаривался вопрос о диверсионных актах на транспорте, на аэродроме и в части немецкого транспорта для истребления горючего… Тов. Азарашвили (2-й секретарь подполья. – Л. С.) поручил мне достать части для подпольной типографии и штампы для выдачи документов»

[15]. Лабельману удалось все это «достать», что подтверждено свидетельствами других подпольщиков, и, вероятно, с их помощью Несвежинский и сумел изготовить себе новые документы.

Случайная встреча сослуживцев в Киеве год спустя завершилась откровенным разговором. Нестеров-Несвежинский признался, что «занимается спекуляцией и хорошо живет». В этот момент он выполнял «поручение от какого-то немца купить ему охотничье ружье и бинокль». Костенко предложил свою помощь, она была принята, и вскоре после встречи он уволился с железной дороги и тоже «стал заниматься спекуляцией мелкими товарами и продуктами, выезжал для их покупки по низким ценам».

При этом капитаны умудрились числиться работающими – в немецкой фирме «Иоганн Келлер». Только числиться, на работу они не ходили вовсе. Первым туда пристроился Несвежинский, это случилось после знакомства с начальником цеха Шипером, тот «за вино и продукты» ставил отметку в его рабочую карточку. Вскоре и Костенко «получал там продовольственные карточки и даже зарплату». Все взрослые должны были иметь работу, более того, немцы сохранили введенную в СССР в 1940 году уголовную ответственность за прогулы, к которым приравнивалось двадцатиминутное опоздание на работу.

О капиталистическом образе жизни