а
см
О'
чф
На международном юбилейном моцартовском конгрессе 1956 году о повороте в моцартовском стиле в поздние годы говорили Генрх Бесселера
и Вальтер Зигмунд-Шульцеь. О «совершенно индивидуальном моцартовском позднем стиле» пишет Эрнст Хесс по отношению к двум струнным квинтетам 1790—1791 годов (Э-с1иг КУ 593 и Ек-биг КУ 614)с. Однако есть немало ученых, которые вопрос позднего стиля никак не затрагивают. Тот же Финшер во вступительной статье к тому ЫМА с поздними струнными квартетами не счел нужным ни разу обмолвиться о принадлежности их к какому-то особому периоду11. Практически то же можно сказать и о вступительной статье Плата и Рема к тому клавирных трио. Лишь один раз в связи с трио-фрагментом, завершенным уже после моцартовской смерти Максимилианом Штадлером и опубликованном затем как третья часть в составе Трио КУ 442, и эти исследователи едва ли не иносказательно заговорили все же о позднем периоде5.Вопрос о стиле какого-либо исторического периода или о стиле в творчестве конкретного художника решается чаще всего исходя из некоего «художественного видения», которое в конечном счете опирается на представления о специфическом менталитете, свойственном эпохе или конкретной творческой личности. Корреляция между «историей стилей» и «историей духа»
Постановка вопроса в таком ракурсе по отношению к Моцарту сопряжена с многочисленными и, возможно, неразрешимыми сложностями. Попытки реконструкции «моцартовского мировоззрения» (или «мировидения») можно, конечно, отнести к золотым страницам романтического и постромантического моцартоведения, но именно они представляются сегодня самой шаткой его частью. Одним из важнейших итогов моцартоведения 1960—1970-х годов (возможно, даже персональной заслугой Хильдесхаймера*) можно считать ту мысль, что Моцарт не заботился специально о формировании или изложении в своих композициях какого-либо систематического, последовательного, логичного, стройного и непротиворечивого мировоззрения. Этот феномен может казаться чем-то необъяснимым с точки зрения тех представлений о внутренних мотивах музыкального творчества, которые сложились в основном в послебет-
а
тимкшззепзсКаШюНеп Копегеза УЭДеп, МогагуаНг 1956. 3. 47—54.
Ь
ти81к\У185еп8сЬаЛНсЬеп КопёгеааХУюп, Могаг^аЬг 1956. 5. 586-592.
с
ё См.:
е См.:
датировка этого «до сегодня, как это ни досадно, недооцененного фрагмента... — одного из великолепнейших среди оставшихся после Моцарта, великолепного, даже несмотря на дописки Штадлера». Его относили предположительно к 1783 г. Однако, основываясь на моцартовском почерке, Плат и Рем предложили датировать его 1788 г., если даже не позднее. В качестве других аргументов они указали на мастерскую композицию, переклички с первой частью струнного Квинтета КV6I4, тем самым помимо объективных оснований (почерка) весьма осторожно прибегнув также и к стилевым критериям.
Г См.:
тГ
ш
о
еа
Ц-1
0 с
X
X
1 *
О
>>
X
«
3
=5
О
О
о
5
ш
н
о
о.
О
X
<
>5
3
=1
5
О
РР
Н
О
аэ
Он
О
РР
н
ховенскую эпоху. Именно таким он, к слову, и кажется Хильдесхаймеру. Тем не менее он вполне естествен.