Моцарт и его время

Амалиенбург, Баденбург, Багоденбург [Пагоденбург] и Эрмитаж. Ама-лиенбург — самый прекрасный, в нем есть красивая кровать и кухня, где курфюрстина сама готовила. Баденбург — самый большой, весь зал — из больших зеркал, и ванна — из мрамора. Багоденбург — самый маленький, в нем стены из меолики [майолики]. И Эрмитаж — самый милый, где капелла сделана из раковин.

В Гейдельберге девочку заинтересовали фабрика обоев и шелка, в Людвигсбурге — замок, салон и парад стражи, в Шветцингене — сад, французская комедия и прекрасный балет, в Мангейме — замок, оперный театр, библиотека, картинная галерея и сокровищница, в Кале — то, как «море отходит и снова возвращается»^с.

О Лондоне — самый детальный отчет. Наряду с Тауэром, Британским музеем (где видела «биплидеку» — библиотеку), Домом инвалидов, Вестминстерским мостом и Вестминстерским аббатством, Королевским садом, набережной,

а Гёте И. В. Из «Итальянского путешествия»// Гёте И. В. Собр. соч. в Ютт. Т 9. М., 1980. С. 7,50.

Ь Нимфенбург — парк, основанный в начале XVIII в. «Замки», о которых пишет Наннерль— не более чем летние домики, построенные в 1716—1739 гг. для забав и отдыха двора в летнее время. Они прекрасно сохранились и до наших дней, с

Мотдп Г.Ке1$еаиГ2е1сНпип§еп 1763—1771. Нге§. V. А. 5сНип§. Огездеп, 1920. 5. 59.

собором Св. Павла, Линкольн-Инн-Филдз, Сомерсет-хауз и прочими достопримечательностями — маленький слон и осел, «у которого кофейно-коричневые полоски такие ровные, что и нарисовать лучше невозможно»³. Поистине сестра Вольфганга — если вспомнить классификацию Стерна — путешественник

пытливый, как, впрочем, и Гёте.

Судя по дневнику Наннерль, Леопольд уделял большое внимание познавательному аспекту путешествий. Однако в какой степени это интересовало его сына? «Везувий [Моцарт пишет — /ехиГшх\ мы тоже видели», «Неаполь [пе-ар[\ красив, но многолюден, как Вена и Париж»^ь

— вот, пожалуй, и все впечатления от южноитальянской столицы. Насколько эти скупые заметки не похожи на красочные описания Гёте. Он трижды поднимался к кратеру Везувия, наблюдал за извержением лавы в разное время суток и при разной погоде, исследовал обломки породы и т. д.: «Это было величественное, возвышающее душу зрелище. Сперва из жерла кратера до нас доносился оглушительный грохот, затем высоко в воздух стали взлетать тысячи камней... Большая их часть падала обратно в жерло. Остальные, раскрошившиеся, относило на внешнюю сторону конуса; опускаясь, они производили странный и громкий шорох: сначала шлепались наиболее тяжелые и, подпрыгивая, с глухим грохотаньем скатывались по склону, за ними с дробным стуком следовали те, что поменьше, под конец же сыпался пепел»^с. Ну а у Моцарта все предельно лаконично и похоже на ремарку в драматической пьесе или комической опере — «Сегодня сильно курится Везувий» (5 июня 1770 г. у¹.

Что же занимало Вольфганга? Самое главное — музыкальные впечатления. «О Милане, честно говоря, я тебе написать могу немного. В опере мы пока еще не были»^е (26 января 1770 г.). Вот так: раз не были в опере, то и о городе написать нечего — ни о знаменитом соборе, ни о каких-либо других достопримечательностях! О Соборе Св. Петра в Риме Вольфганг написал только, что тот «симметричен» (14 апреля 1770 г.), зато всегда детально фиксировал впечатления от посещения оперы. Верона, Мантуя, Кремона — везде на первом месте стоит визит в оперный театр, отчет о котором Вольфганг, не скупясь на подробности, отсылает сестре:

> Опера в Мантуе была милой, они играли «Деметрия». Примадонна по