Мотылек-самоубийца

— Это чушь, — Финн морщится. — Флот и войска никуда не денутся.

— Столько, как сейчас, все равно не п-п-понадобится.

— Нет, нет, — упирается, выпучив глаза, человек. — У меня нет выбора, я должен сотрудничать с Первым Орденом. Но я предан…

— Идеям Республики, — Рей устала от этой беседы. Они сделали свое дело. Ей необходимо знать, что с Беном. И без разницы, почему этот человек поступает так или иначе. — Вы знаете, что будет, если нарушите свое слово.

Они спешно покидают роскошные апартаменты, оставляя хозяина изрядно вспотевшим и запыхавшимся.

— Скорее на «Сокол», — подгоняет себя и спутников Рей. — Финн, свяжись с Роуз сразу же, как будем на борту!

Спидер несет их обратно к космопорту. Рей с трудом ориентируется в плотном потоке, и ДиДжей, сидя рядом, подсказывает ей обратную дорогу. Она не отдавала себе отчет в том, как была напряжена все это время, но теперь ее руки начинают трястись, а сознание затапливает тревога.

Однако когда они приближаются к докам, Рей в третий раз ощущает смутный зов. Теперь она не может игнорировать его. Повинуясь импульсу, она одним резким маневром направляет спидер на эстакаду уровнем ниже.

Затем еще и еще.

— Рей, ты что творишь? — кричит Финн позади.

Она молчит, — ей нужно прислушиваться к себе.

— Нам бы убраться отсюда п-п-поскорей, — впервые за их знакомство ДиДжей выказывает признаки беспокойства, но она не отвечает и ему.

Чем ниже они спускаются, тем мрачнее и грязнее становится город вокруг. Затхлый, загазованный воздух спирает дыхание, не позволяя делать глубокие вдохи. Рей ощущает химическое загрязнение настолько явно, что оно даже оборачивается горьким масляным привкусом на языке.

Она больше не опускается ниже, а движется параллельно поверхности, полагаясь на внутренний компас. Зов становится сильнее, и теперь она отчетливо слышит его настойчивый шепот. Ее сердце сковано волнением и тревогой, а ладони потеют.

Рей резко тормозит. То, что ей нужно, находится внутри ближайшего обшарпанного здания. На улице отовсюду вьются целые связки проводов, где-то вдалеке сквозь мутный от грязи воздух мигают вывески. По тротуару бродят редкие прохожие — люди и гуманоиды, которым Рей не знает названий.

— Я т-т-туда не пойду, — произносит взломщик, когда она покидает спидер.

— Оставайтесь здесь, — наказывает она спутникам.

— Рей! — окликает ее Финн, но она не оборачивается.

Она не замечает общего запустения и не обращает внимания на сомнительную публику, попадающуюся ей на пути. Ее влечет ко входу в ближайший дом, который кажется жилым.

Внутри пусто и никто не чинит ей препятствий. Она проходит по коридору с мигающим освещением и оказывается перед грязной металлической дверью. В коридоре полно дверей, но она видит лишь эту.

Дверь не заперта, Рей отворяет ее и оказывается в темной, едва освещенной комнате. Внутри царит хаос: вещи в беспорядке разбросаны, пол не чище тротуара перед домом, а обшивка стен подрана. Пахнет потом и нечистотами.

Ее внимание привлекает какое-то движение: тряпье в углу ворочается, и на свет показывается кудрявая голова ребенка, — это девочка, и она смотрит на Рей с любопытством, ей лет пять — шесть. Выглядывает и второй ребенок — мальчик того же возраста, как две капли воды похожий на сестру. У детей чумазые лица, но ясные глаза.

В каморке нет никого из взрослых. Рей чувствует зов: прямо здесь он сильнее всего. Ей необходимо несколько секунд, чтобы осмотреть помещение и понять, что больше ничего в нем нет. И только потом она понимает: то, что притягивало ее сюда магнитом, уже перед ней.

Дети. Их Сила звала ее.

11. Исцеление

— Можешь представить себе мое удивление, когда тебя сюда доставили?

Кайло только приходит в себя и поводит головой вправо, чтобы стряхнуть сковавшую его неподвижность. Он не открывает глаза: он и так узнаёт голос, — хотя и не сразу.

— Ты сейчас еще больше похож на отца.

Да, это точно он.

Не будь разум Кайло затуманен долгим сном, он бы, возможно, изумился превратностям судьбы, занесшей его в Облачный город. Но сейчас он просто принимает происходящее как должное.

Голос Лэндо точно такой же, каким был несколько лет назад, когда он видел того в последний раз.

Кайло прислушивается к собственному телу. Все мышцы болят, словно от смертельной усталости. Левая рука будто отнялась, а ребра ноют как после тисков, но в целом он чувствует себя сносно.

Медленно, не до конца уверенный, хочет ли он говорить сейчас или предпочел бы снова уснуть, Кайло все же открывает глаза.

Кругом все белое — белые стены, обстановка, белый свет за окном. Там, перед панорамой облаков, стоит ссутулившаяся фигура. Сон окончательно оборачивается явью.

— Дядя Лэндо, — голос Кайло глухой, хриплый — больше похож на сиплый свист.

Мужчина оборачивается. Он, как всегда, щеголевато одет. У него выбеленные сединой волосы и тонкая полоска усов, темная кожа и подвижные черные глаза.

Выражение его лица не радостное и не сердитое — лишь уставшее и слегка печальное.