Мозаика (книга первая)

Запахи накатывали волной. Когда она проходила медосмотр перед поездкой сюда, врач предупредил, что последствия пережитого будут проходить медленно. Что органы чувств долго ещё будут вести себя странно. Выдал какие–то таблетки. Признаться, эль–Неренн перестала доверять врачам. Особенно — после печального знакомства с личным врачом Рекенте…

Она тряхнула головой, прогоняя воспоминания. Её провели в просторную комнату — два коридора, пять поворотов и три двери. Оставили одну, без единого намёка на то, чего и сколько ждать.

Девушка не сомневалась, что за ней наблюдают. Взгляд ощущался. Хотя ни звука, ни запаха чужого присутствия. Виккер позвонил прямо в машину, пока они ехали. «Будьте предельно осторожны», были его слова. Пятый раз, вновь подумала эль–Неренн. Должно повезти. Обязано. Столько мерзкого уже случилось за эти пять лет — на всю оставшуюся жизнь хватит.

Потолок возвышался метрах в пяти над головой. Высокие окна, с настоящим стеклом — пластик, видимо, не в почёте. Но и современный мир проник сюда: сигнализация, камеры слежения, а в саду — девушка была готова поклясться — росли два «электрических дерева».

Камин — настоящий — по правую руку. Над ним — коллекция холодного оружия. Флаг дома — над двумя старинными мечами. Каменный пол и единственная ковровая дорожка, взбирающаяся по ступеням — в дальней части комнаты. Прямо тронный зал, подумала девушка, стараясь не улыбаться. Точно.

Рядом со входом, в углу по левую руку, обнаружились три деревянных стула; угол слегка затенён. Подумав, эль–Неренн отошла туда, но садиться не стала. Воспоминания о четырёх предыдущих местах работы не угасли. Прислуге в таких помещениях не положено садиться, пока не велят. А не велят почти никогда.

Встала и принялась ждать. По полу скользил ощутимый сквозняк, «пробуждающееся» обоняние выхватывало оттенки домашних запахов.

Прошло не менее получаса (часы на каминной полке гулко пробили один раз), прежде чем отворилась дверь в дальнем конце комнаты и появилась высокая, пожилая женщина в одеянии, явно напоминающем флаг дома. Она мельком взглянула на эль–Неренн и, не говоря ни слова, опустилась в кресло рядом со входом. «Трон», мысленно назвала его девушка.

«Слуг не видно и не слышно».

Вошедшая взглянула на эль–Неренн и едва заметно поманила её рукой.

* * *

Эль–Неренн медленно подошла, так же медленно и церемонно опустилась на колено. Замерла, глядя в пол перед собой.

«Слуги не смеют смотреть в глаза».

— Приветствую вас в доме Эверан, — произнесла женщина и улыбнулась. Улыбка была холодной. — Можете подняться.

Эль–Неренн выполнила указание, продолжая держать голову склонённой.

— Я ознакомилась с вашим послужным списком, — продолжала женщина. Сейчас только эль–Неренн заметила на голове её тонкую диадему. Хозяйка дома. Как и большинство коренного населения Норвена, глава семьи Эверан оказалась бронзовокожей, черноволосой. Необычайно широкоплечей — для женщины. Лицо выдавало её возраст — за пятьдесят, как сказали эль–Неренн. Диадема была её единственным украшением, хотя дом не из бедных. — Бумагам я верю меньше, чем людям. Я намерена принять вас на работу, эль–Неренн, но вначале хотела бы задать несколько вопросов.

Эль–Неренн хранила молчание, не выдавала никаких эмоций. «Слугам незнакомы эмоции».

Хозяйка дома кивнула вновь.

— Эль–Неренн — детское имя. Можете ли вы назвать мне ваше настоящее имя, если оно есть?

— Прощу прощения, госпожа. Моя матушка не успела объявить моё настоящее имя.

— Но вы знаете его?

— Да, госпожа.

Женщина прикрыла глаза на несколько секунд.

— Судя по бумагам, вы родом с архипелага Тирр, — продолжила хозяйка дома.

— Да, госпожа. Я бежала оттуда пять с небольшим лет назад.

— Вы знаете, как много людей сейчас утверждают, что они — беженцы с Тирра?

— Да, госпожа. В полиции и иммиграционной службе моим словам не поверили.

— Но вы продолжаете утверждать, что вы родом с Тирра?

— Да, госпожа.

— Вы состоите в родстве с каким–нибудь из домов, что вели войну на Тирре?

— Не могу утверждать с уверенностью, госпожа. Я мало знала о том, кто мои родители. Меня воспитывали вдали от них.

Женщина кивнула в очередной раз и улыбнулась.

— Поступая к нам на работу, вы будете обязаны соблюдать множество правил, эль–Неренн. Сразу говорю, лёгкой работа не будет. Вы знаете, что будет, в случае, если я останусь вами недовольна?

— Да, госпожа. Я буду выслана из страны. Или останусь в исправительном учреждении, бессрочно.

— Вас это не пугает?

«Слуги не знают слова „Нет“».

Эль–Неренн выпрямилась, улыбнулась, взглянула в лицо собеседнице. Не в глаза — в лицо.

— Я отучилась бояться жизни, госпожа. Я уверена, что справлюсь.

— Почему?

— Я приношу удачу тем, кто улыбается мне, госпожа. Так говорила моя мама.

Хозяйка дома улыбнулась шире, уже дружелюбно и тепло.

— Что ещё говорила ваша мама?

— Что нерадивый слуга не может стать хорошим хозяином, госпожа.

Хозяйка дома встала.

— Я принимаю вас на работу, эль–Неренн. Если вы согласны работать здесь, встаньте по правую руку от меня. — Она извлекла из кармана колокольчик и позвонила. Звук показался слишком тихим, чтобы его кто–нибудь заметил.