Мозаика (книга первая)

Эль–Неренн проводила её взглядом. Встала, сделала несколько шагов вокруг. Шестнадцать человек… да, ощущается присутствие. Обоняние позволило понять, что высокий старик, который нёс её вещи, был здесь не более получаса назад. Тот, молодой парень, который вёл её к дому — тоже. Изумительно. Чувства возвращаются в норму.

Она подошла к ближайшей книжной полке. Точно, «живые картинки». Детективы! Неплохо здесь отдыхают, совсем неплохо. Два детективных романа, авторства эль–Терайан, одной из немногих авторов, что нравились эль–Неренн.

Кроме детективов, были и спортивные игры. Тоже в виде «живых картинок». Забавно… можно было разыгрывать спортивные состязания — на спор. Вот это место на странице — прикасаешься, и только перелистнув, можно понять, кто победит. Фехтование, преодоление препятствий, рукопашные бои, «флаг императора», бег, много чего… Эль–Неренн выбрала наугад команды, «дала старт». Загадала, кто победит. Некоторое время смотрела, как участники бегут… перевернула страницу. Не угадала.

Засмеялась и вернула книгу на полку. Да, тут всё иначе. Когда её привели в дом Рекенте, с некоторыми из слуг она так и не познакомилась — осталась не представленной. Похоже, хозяев дома это устраивало. Что будет здесь?

Топот, кто–то приближается к одной из дверей в зал.

— Рики? — в зал вбежала неизвестная эль–Неренн служанка. Низенькая, кругленькая, с огненно–рыжими волосами и веснушчатым лицом. — А где новенькая? Инни говорит — такое пугало…

Эль–Неренн встала и повернулась лицом к новой знакомой.

— Ой! — рыжеволосая широко раскрыла глаза, покраснела, как рак. — Ой! — Несколько секунд она смотрела на усмехающуюся эль–Неренн, после чего, развернувшись, бросилась прочь из зала.

Так–так. «Инни говорит». Похоже, сплетничать тут не запрещено.

Минуты через три вернулась Тимо — бегом.

— Что такое? — спросила она ещё на пороге. — Что с Тери?

— Кто такая Тери?

Девочка показала руками.

— Рыжая, как шарик… Сидит на кухне и плачет.

Эль–Неренн пожала плечами.

— Не знаю. Увидела меня и убежала.

Тимо подошла вплотную, долго смотрела в глаза новенькой.

— Инни говорит, что я пугало, — сообщила эль–Неренн, понизив голос, сохраняя серьёзное выражение лица. — Вот Тери и испугалась.

Девочка фыркнула, спохватилась — закрыла рот ладонью. Посерьёзнела.

— Теарин запрещает сплетничать, — она положила свою ладонь поверх ладони эль–Неренн. — Если ты скажешь теарин, Тери накажут.

— А я должна сказать?

Тимо оглянулась. Никого, кроме них. Она отрицательно помотала головой.

— Нет, не надо. Асетт говорит, что Тери могила исправит. Её и так чаще всех наказывают.

— А об этом я тоже не должна говорить? — не удержалась эль–Неренн. Девочка рассмеялась, ещё раз помотала головой.

— Тери уже два раза лишали отпуска. Она дежурит чаще всех. А мне всё равно ничего не будет.

— Делаешь, что хочешь?

— Нет, — девочка почему–то погрустнела. — Ладно. Давай «колокольчик», покажу, что там. Каким цветом откуда вызывают.

* * *

Теарин говорила с ней в комнате, которую прочие служанки называли «больницей». В доме был свой врач — Хантвин Кеммен эс Эверан, дальний родственник главы дома, Веранно ан Эверан. Он должен будет осмотреть новую служанку сегодня вечером — очередная формальность. Не люблю врачей, подумала эль–Неренн.

— Тут написано что–то странное про твои… про твои встречи с луной, — Леронн положила ладонь на папку.

— Я знаю слово «цикл», теарин

, — ответила эль–Неренн спокойно. — У меня сбой цикла, там написано. Аномальная последовательность первого рода. Я не «встречаю луну» уже четвёртый год.

Теарин усмехнулась.

— Ты знаешь слово «аномальная»? — она смотрела на вновь нанятую, как на попугая, затвердившего несколько умно звучащих фраз.

— В больнице мне объяснили.

— Хорошо, что объяснили. Когда у тебя цикл, ты освобождаешься от работы. Появляться на людях в такое время можно только в красно–чёрной шапочке. У нас принято пить вот это, — теарин поставила на стол бутылочку с тёмной жидкостью внутри. — Возьми одну с собой. Это горько, но пить можно. По две чайных ложки утром и вечером. Тогда цикл проходит легче. Если у тебя аллергия на этот настой, просто сиди в комнате, пока не пройдёт.

«Вы знаете слово „аллергия“?», чуть было не съязвила эль–Неренн. Сдержалась. Видно было, что старшая невысокого мнения об интеллекте собеседницы, объясняла всё терпеливо и снисходительно.

— Гостей в это время тоже не принимают? — поинтересовалась эль–Неренн. Рисковала. Вдруг теарин разозлится.

— Принимают, — старшая встала, заперла шкафчик, из которого достала бутылочку с настоем. — «Ушки гладить» тоже не запрещается. Знаешь, отчего бывают дети?

— Слышала несколько раз, — кивнула эль–Неренн. Ох, нарвёшься, Ньер, ох, сейчас нарвёшься…

— Рада за тебя. Если дойдёт до этого, имей в виду: если ребёнок от кого–то из прислуги, его всегда возьмут здесь на работу. Здесь или в другом владении Эверан. Но содержать его, пока не вырастет, будешь сама. Если от хозяев, ты будешь принята в дом, если захочешь. Всё это есть в бумагах, которые ты подписала, но я обязана сказать это вслух.