Мозг вне возраста. Протоколы и свидетельства людей, победивших Альцгеймер

Часто говорят так (многие врачи не против этого анализа): «Большинство специалистов не рекомендуют генетические анализы при позднем наступлении болезни Альцгеймера»[36]. Повторюсь: это совершенно устаревший подход; надо пройти тестирование, а не ждать, пока у вас разовьется болезнь Альцгеймера! Так же, как большинство людей знают свое кровяное давление и холестерин (чтобы минимизировать риск инфаркта или инсульта), так же, как большинство людей знают результаты колоноскопии (чтобы предотвратить рак прямой кишки), мы все должны знать свой статус ApoE (0, 1 или 2 гена ApoE4), чтобы минимизировать риск болезни Альцгеймера. Возможно, вы захотите зайти на веб-сайт ApoE4.Info и быть на связи с более чем 3000 членами сообщества с ApoE4, ведь оптимальные методики профилактики болезни немного другие для носителей ApoE4, чем для тех, у кого его нет.

Ничто не может предотвратить болезнь Альцгеймера.

Это утверждение совершенно устарело, однако многие все еще придерживаются его, несмотря на противоположные доказательства, например в финском исследовании FINGER

[37]. Существует много факторов снижения риска – от богатых растительной пищей кетогенных диет до физических упражнений, до тренинга мозга, до несатурированных жиров омега-3 и т. д. Кроме того, несмотря на то что генетическая профилактика показывает хорошие результаты, важнее всего идентифицировать личные факторы риска для каждого из нас, так чтобы профилактическая программа была нацелена на определяющие факторы и не занималась другими, не существенными для конкретного человека; например, у некоторых из нас самым главным является риск из-за системного воспаления, следовательно, сочетание специализированных профилактических медиаторов (СПМ) с устранением воспалительного фактора – это ключевая часть профилактической программы; другие же не имеют значительного системного воспаления, но у них есть метаболический синдром, значит, им и нужно заниматься. Таким образом, у каждого из нас свой набор факторов риска, и работа с ними – это и есть рациональный путь. Мы разработали РеКОД-программу для оптимальной, персонализированной профилактики.

Нет эффективного лечения болезни Альцгеймера.

И снова это повсеместное убеждение показывает, как устарели нынешние стандарты лечения: поскольку из-за скрытой патофизиологии болезни Альцгеймера до постановки диагноза проходит двадцать лет, последнее, что нужно делать, – это сидеть и ждать двадцать лет, когда человек из досимптомной стадии (на которой можно легко найти факторы риска и предотвратить снижение интеллекта) перейдет в стадию СКН (субъективных когнитивных нарушений), которая часто длится десять лет и является практически на 100 % обратимой, затем в стадию УКР (умеренных когнитивных расстройств), которая часто длится несколько лет и обычно является обратимой, и потом, наконец, достигнет стадии диагностирования болезни Альцгеймера (которую в некоторых случаях можно вылечить, но зачем ждать так долго, если все причины проявились раньше). По определению человек не болеет Альцгеймером, пока не начнет терять способность совершать обычные, повседневные действия, например умываться. Но это варварская практика – ждать, пока человеку не поставят диагноз болезни Альцгеймера, подобная тому, как наблюдать за пациентом с опухолью, пока у него не образуются обширные метастазы. Болезнь Альцгеймера должна быть редким заболеванием, и слова многих докторов, когда они говорят пациентам, что ничего нельзя сделать, ведут к затягиванию с лечением, что имеет негативные последствия.

Более того, мы постоянно публикуем документально подтвержденные случаи восстановления когнитивного упадка[38]

, поэтому сейчас игнорирование доказанного эффективного лечения в пользу доказавшего неэффективность начинает походить на невежество.

Обследуя пациентов с когнитивным упадком, мы хотим убедиться, действительно ли это болезнь Альцгеймера или форма деменции, поддающейся лечению, такая, как например, дефицит витамина В₁₂.