Можно ли умереть дважды?

— Ты помнишь, когда мы получили это дело? — спросил Тойвонен. — Если не ошибаюсь, ты прислала мне сообщение по электронной почте в тот же вечер.

— Это было девятнадцатое июля, вторник, — напомнила Анника Карлссон.

— О’кей, — сказал Тойвонен. — На следующий день Боргстрём зашел ко мне и между делом спросил, не случилось ли чего. Тогда я упомянул, что накануне мы нашли череп с пулевым отверстием. На острове озера Меларен.

— Тогда его обуяла жажда деятельности.

— Да, конечно, он хотел навязать нам прокурора, но, к счастью, мне удалось остановить его с помощью обычных аргументов.

— Печально, что ты не довел дело до конца, — заметила Анника Карлссон и ухмыльнулась.

— Я понимаю, что ты имеешь в виду, — сказал Тойвонен и вздохнул еще раз. — День спустя, вероятно в конце недели, я столкнулся с Боргстрёмом в торговом центре Сольны. Он немедленно пригласил меня выпить кофе, а потом снова начал болтать. О том, как дела с черепом, сами ли мы нашли его и тому подобное. И тогда я рассказал, что мальчуган сделал это, и дело оказалось у нас, поскольку парнишка живет в одном доме с Бекстрёмом.

— Но он никогда не спрашивал его имя?

— Нет, однако не так трудно выяснить все. Маленький мальчик, который живет в одном доме с Бекстрёмом. Вряд ли там много детей.

— И как мы теперь поступим? — поинтересовалась Анника Карлссон.

— Проще всего спросить Боргстрёма, поддерживает ли он по-прежнему контакт с Джонсоном.

— И когда мы сделаем это?

— Сейчас, — ответил Тойвонен. — Мне все равно надо встретиться с ним и поговорить о совсем другом деле. У тебя есть хорошая фотография Джонсона?

— Даже несколько, — сказала Анника. — Могу я позаимствовать твой компьютер?

* * *

— Как приятно, — сказал их новый шеф пять минут спустя, когда Тойвонен и Анника Карлссон расположились в его кабинете. — Чем я могу вам помочь?

— Ты знаешь его? — спросил Тойвонен и передал ему фотографию улыбающегося Даниэля Джонсона.

— Да, конечно, — подтвердил Боргстрём и улыбнулся. — Это один из моих друзей детства. Сейчас он работает в министерстве иностранных дел. Очень успешный человек. Если верить слухам, которые ходят в коридорах дворца Арвфурстена, скоро он станет нашим послом в одной из соседних стран.

— Вы по-прежнему поддерживаете контакт? — вмешалась в разговор Анника Карлссон.

— Да, не каждый день естественно, но мы видимся время от времени. В последний раз встречались месяц назад, ужинали вместе в Селлскапете. Да, в клубе «Лилла Селлскапет». Мы оба его члены. Нас пригласил общий знакомый, недавно вернувшийся в Швецию из-за границы, где проработал много лет. Почему вас это интересует?

— А ты, случайно, не рассказывал Джонсону, что мы нашли череп на острове озера Меларен? — спросил Тойвонен.

— Мы разговаривали, как это обычно бывает, о событиях на работе, вы знаете. Да, и я почти уверен, что сказал это. Почему? Да просто потому, что мы вместе проводили летние деньки на озере Меларен. Не знаю, говорил ли я, но мы с Даниэлем в прошлом были скаутами. Наш лагерь находился на острове Экерён.

— А ты, случайно, больше ничего не рассказал? — спросил Тойвонен.

— Не понимаю, что ты имеешь в виду, — сказал Боргстрём, внезапно перестав улыбаться.

— Ты, случайно, не рассказывал, что его нашел маленький мальчик, который живет в одном доме с коллегой Бекстрёмом? — поинтересовался Тойвонен.

— Да, он ведь спросил, как мы нашли его, и тогда я сказал. Что он оказался у нас, поскольку эту находку сделал парнишка, живущий по соседству с самым известным полицейским Швеции.

— Это было глупо с твоей стороны, — буркнул Тойвонен.

— Извини?

— Дьявольски глупо с твоей стороны, — повторил Тойвонен.

— Но в чем дело? Это была ничего не значащая и абсолютно безвредная информация.

— Тогда я должен объяснить, почему это не так. Почему она была далеко не безвредной, — проворчал Тойвонен.

— Боже праведный! — воскликнул Боргстрём пять минут спустя. — Что я натворил? Это же ужасно. И что нам делать теперь?

— Для начала, по-моему, хорошо бы всем держать язык за зубами, — заметил Тойвонен.

— Да, но нам надо же составить заявление, — сказал Боргстрём. — Я ведь фактически разгласил секретную информацию.

«Карл-Бертиль Юнссон чувствует себя не лучшим образом, — подумала Анника Карлссон, но довольствовалась лишь кивком. — И он неплохой человек».

— Как уже сказано, — продолжал Тойвонен, — если мы сейчас просто будем держать язык за зубами, надо полагать, в конце концов все образуется. У меня случались ситуации и похуже.

— Вы слишком добры ко мне, — промямлил Боргстрём. — При мысли о том, что я натворил.

* * *

В десять часов они держали военный совет в кабинете Бекстрёма. Анника Карлссон рассказала, что ей удалось найти, откуда произошла утечка.

— Обычная болтовня без злого умысла, — констатировала она. — Если я могу что-то сказать в его защиту, то, похоже, он ужасно расстроился, когда понял, что натворил.

— Надо ли нам тогда забыть про Хвасс? — спросил Олешкевич.

— Нет, с какой стати? — поинтересовался Бекстрём. — Если она также случайно проболталась, почему мы должны прощать ее. Я собирался задать ей прямой вопрос.