Муки науки. Ученый и власть, ученый и деньги, ученый и мораль

Что может быть страшнее для 54-летнего ученого, чем попасть в советскую тюрьму, в общество уголовников с обвинением в гомосексуализме? Это испытание Клейн воспринял как вызов, проявил необычайное мужество и вышел из этого испытания с честью. Своей вины он не признал. После двух недель жесткого обсуждения в тюремной камере его «оправдал» импровизированный суд опытных уголовников, вынесший вердикт: «Дело шьют». А обвинительный приговор районного суда, вынесенный при явном участии в деле КГБ, оказался настолько несостоятельным, что был отменен городским судом. Новый приговор был значительно мягче, так что отсидеть Клейну оставалось всего пять месяцев. Подсудимому даже обещали, что если он подпишет признание, то его отпустят из зала суда. Но он предпочел быть отправленным в лагерь. Когда Клейн вышел на свободу, его лишили ученой степени и звания, а по приговору он еще и не имел права преподавать. Его вообще никуда не брали на работу, но зато принесли домой и вручили под расписку вызов в Израиль, которого он не заказывал и который не могли получить тогда многие жаждущие покинуть Советский союз. Клейн уезжать отказался.

Как парадоксально это ни звучит, как ученый Клейн в результате произошедшего, по его собственному признанию, возможно, больше приобрел, чем потерял. Приведу его высказывание: «…Я действительно благодарен не только партии и правительству, но и их главной опоре – КГБ, потому что они ставили мне такие препятствия, которые сформировали меня как личность и преодоление которых дало мне возможность проверить себя и поверить в себя. Прибавило уверенности в своих силах»[98].

Не имея места работы и зарабатывая на жизнь переводами, которые при его умении необычайно быстро работать, не отнимали много времени, он смог практически полностью отдаться научным исследованиям и литературному творчеству, причем область исследований он мог выбирать теперь абсолютно независимо, так что ему открылись новые сферы исследовательской деятельности. То, что долгое время ему приходилось писать «в стол», не сказывалось на интенсивности его работы.

Именно в эти годы он освоил новую для себя специальность – гомероведение. Проведенный им комбинаторный и статистический анализ текста «Илиады» позволил установить, что это произведение составлено из пяти разных песен, различающихся своими героями и языком. Клейн доказал, что Троянской войны со взятием Трои ахейцами не было, а Илион и Троя – разные города, причем Троя все еще не найдена. Такой строгий и авторитетный историк древнего мира как И.М. Дьяконов, считал, что с исследований Клейна должна начаться новая эпоха в гомероведении.

Свое пребывание в тюрьме и лагере Клейн воспринял как научную экспедицию в неизведанный мир, и, вернувшись, написал ряд очерков, в которых выявил 14 признаков сходства криминальной среды с первобытным обществом. За один из очерков Клейн получил от журнала «Нева» медаль «Публикация года», очерки его выходили полумиллионными тиражами, а книга «Перевернутый мир» выдержала несколько изданий и переведена на иностранные языки[99].

Новый период в жизни страны наступил с приходом к власти М. Горбачева и началом перестройки. Перед Клейном открылись совершенно новые возможности, которыми он сумел блестяще воспользоваться.

Его начали печатать – сначала под псевдонимом в популярных и публицистических, а затем под своим именем и в научных журналах. Открылись государственные границы. Клейна и раньше приглашали зарубежные университеты, но он был «невыездным». Начались поездки Клейна по иностранным университетам, где он выступал с лекционными курсами и докладами. Первым был Западный Берлин, потом последовали Копенгаген, Вена, Стокгольм, Осло, Париж, Мадрид. Полгода он преподавал в 11 университетах Англии, в основном в Даремском, читал лекции и доклады в Лондоне, Оксфорде и Кембридже. Год читал лекционные курсы в университете Вашингтона (Сиэтл, США). Были еще Любляна (где его основные книги перевели на словенский), Турку, Тромсё.

Изменилось отношение к Клейну и в его родной стране. Ему предложили защитить по одной из его книг («Археологическая типология») докторскую диссертацию – сразу, без защиты кандидатской. Защитил ее он в Институте истории материальной культуры Академии наук в 1994 году. Голосование было единогласным, и Высшая аттестационная комиссия (та самая, которая лишала его кандидатской степени) моментально утвердила защиту. Санкт-Петербургский университет, не вспоминая о том, что десяток лет тому назад лишил его степени кандидата и звания доцента, быстро вручил ему звание профессора, и ВАК тотчас это утвердила. Когда меняется время, меняется и поведение людей.

Клейна пригласили преподавать на философском факультете ЛГУ культурную антропологию. В начале 1990-х годов он принял активное участие в создании Европейского Университета и после его открытия в 1994 году преподавал там на этнологическом факультете.