МУОС

– Ну такой червь длиной метров тридцать и толщиной с метр. Они роют норы. Питаются всем живым. Всех, кто был в дозоре, змей разорвал в клочья или проглотил. Зато дозор успел поднять тревогу и на подступах к станции змея убили. Мать не выдержала смерти отца и раньше срока пошла добровольцем в Верхний Лагерь. Она уже умерла. А я с братом осталась на попечении Лагеря. Когда мне было девять, а ему семь, на Лагерь напали Дикие диггеры. Они схватили многих детей из приюта, меня и брата тоже. Меня тащили в темноте по каким-то норам, туннелям, переходам. Я пыталась вырваться – меня за это сильно били. Потом они стали меня насиловать. Помню какой-то колодец, факел на стене, вонючая лужа, в которой я лежу, и четверо разукрашенных волосатых страшилищ, которые, сменяясь, это делали со мной. Было очень больно и противно. Потом я потеряла сознание, очнулась уже в нашем Лагере. Рассказывали, что я голая и истекающая кровью молча ползла по туннелю в сторону лагеря. Одному Богу известно, как я там оказалась. Вряд ли убежала сама, Дикие диггеры наших не отпускают, они всех съедают. Может Светлые Диггеры отбили меня… А брат мой, Юрка, так и не вернулся…

Меня лечили, даже в Центр в больницу направили. Вылечили. Но детей у меня уже никогда не будет. Зато в Центре мне дали образование и я стала послом. Хотя права на долгую жизнь это не даёт…

Ты, Игорь, не думай, что я разжалобить тебя хочу, просто не с кем мне здесь поговорить. Да и Саша, муж мой покойный, он ведь Ходоком был, а видишь какие они все угрюмые. И видела я его редко – то он в походах, то я в командировках. Не с кем мне здесь поговорить, а уже скоро в Верхний Лагерь идти. Ты можешь вообще больше ко мне не подходить и не смотреть в мою сторону. Все-равно я тебе буду благодарна за все до самой смерти.

Игорь, прижимал к себе девушку, и от жалости, бессилия изменить что-либо кусал себе губы. А потом сказал:

– Я тебя не отдам в Верхний Лагерь.

– Глупенький… Если б это было возможно… Но все-равно спасибо.. Спасибо тебе за то, что ты пришел в наше метро, спасибо за эту ночь, спасибо за эти слова…

Пролетарская добавила к обозу одну велодрезину со своим товаром и отряд в пятнадцать Ходоков. Степан Дубчук, прощаясь с Дехтером и Рахмановым, сказал:

– Мужики, больше не могу дать народу в путь. Батура с Тракторного прислал письмо, просит помочь людьми на штурме Леса. Сто моих бойцов и ополченцев идут туда. И я сам туда иду. Ну а вам удачи. Найдите передатчик и помогите сделать Муос единым. Обязательно посетите отца Тихона. И ещё, Дехтер, Дед Талаш совсем поплохел, не смог выйти к Вам. Но тебе он просил передать слова: «Солдат, помоги моему народу». Надеюсь еще увидимся.

Провожать обоз вышел чуть ли не весь лагерь. Все желали счастливого пути, женщины, девушки и дети плакали, мужики жали руки. Потом местный капеллан затянул «Отче наш» и все громко стали молиться.

3.8.

Со слов партизан туннель Пролетарская-Первомайская был одним из самых безопасных в минском метро. Но по поведению ходоков этозаметно не было. Они были также сосредоточены, двигались напряженно. Спецназовцы, наоборот, повеселели после встречи с дружелюбными Пролетарцами. Муос им уже не казался таким враждебным.

Дехтер решил поговорить с Митяем. С момента первой встречи они едва ли перекинулись десятком фраз. Он догнал однорукого ходока и, идя рядом, просто спросил:

– Давно в ходоках?

Митяй повернул голову, потом снова уставился вглубь туннеля и продолжал молча идти. Дехтер решил, что ответа он не дождётся. Когда он собирался вернуться назад к группе спецназовцев, Митяй неожиданно ответил:

– Двенадцать лет уже хожу. В четырнадцать начал..

– Так тебе уже двадцать шесть? Отправку в Верхний Лагерь тебе отсрочили?

– Ходоков в Верхний лагерь не отправляют. Редко кто до двадцати трех доживает. Это мне только везло.

Услышав слово «везло», Дехтер скривился и посмотрел на культю Митяя с приделанным к ней арбалетом. Митяй, не поворачивая головы, сказал:

– Это пять лет назад, между Первомайской и Купаловской… Мы возвращались с Первомайской ввосьмером с одной дрезиной пустой – остальные с основным обозом в Америку пошли. Сзади два змея догонять стали. Всем отрядом не всегда с одним змеем справишься, а тут малым отрядом с двумя. Слава Богу, один змей молодым оказался, когда его поранили сильно, уполз.

Митяй снова замолчал, всматриваясь вперёд. Может быть он старался что-то не упустить в мраке туннеля, а может воспоминал тот бой. Дехтер снова спросил:

– Ты один выжил?

– Нет, ещё двое. Я их на дрезине в лагерь докатил. Им больше меня досталось. Один скоро умер, а второй встал на ноги, ещё побыл ходоком, потом погиб, когда на поверхность вышел.