Мусорщики "Параллели" 3

И хоть Каин улавливал новые языки на лету, впервые услышав его произношение наречия рудокопов в тот вечер, я сильно трухнул. Но, ха, он впечатляюще справился. И поэтому ты не услышишь, что он говорил рудокопам.

— Но почему? — с недоверием и лёгкой обидой, спросил Дэвид.

— Тебя бы выкинуло бы отсюда, да ещё и временно контузило. А у нас впереди ещё очень много воспоминаний.

— Но о чём он говорил?

— Открывал глаза и убеждал

.

Камнескрёб нам поведал, что девушка, ради которой он согласился на эту авантюру, была дочерью вождя рудокопов. Вождя предал тот старик. Жажда прибыли в те времена, когда даже банальный бартер только-только подавал признаки жизни, была разрушительной. Вождь был пленён и увезён на потеху к варварам.

Каин, манипулируя голосом и поверхностно используя психологию (впервые мы не узрели в нём раздражающего дурачка, хотя давно нужно было), заставил сознаться старика в содеянном грехе. Тот, естественно, начал прикрываться страхом перед нависшей угрозой и защитой родного племени. Но язва была вскрыта и, один за другим, соплеменники стали припоминать старые грехи дряхлого «гнилого языка», как его многие про себя называли. Многие также задумались над странностью их поражения, ибо, не смотря на угрожающую силу противника, расположение их деревни было на их стороне. Исход старика в тот миг был ясен, но не ясны были дальнейшие действия.

И тогда Каин, спокойно сказал на всю пещеру: «Мы дадим бой».

Эти короткое предложение вселила в людей страх и недоверие, но они уже были на крючке ещё неполноценной, но пугающей силы Каина. Словом за словом, порой играя с ложными надеждами, а порой оперируя ободряющими фактами, такими как местность и что у них есть те, кто за одну ночь разобрались с пол сотней опытных воинов, он вселил в людей уверенность. И мы начали подготавливаться к битве.

Сменилось воспоминание. Замедленное черно-белое кинополотно. В большой зале с каменным потолком было не протолкнуться. В центре кругом сидели пятеро учеников Эд’Ма, Камнескрёб и десяток мужчин с аккуратными козьими бородками. Все примерно одного возраста и с одинаковыми недоверчивыми и, в то же время, уважительными выражениями на лицах. Дэвид заметил, что на их исхудавших и уставших телах зияли ещё незажившие раны. Между мужчин, внимательно слушая, сидела дочь вождя рудокопов. Гильгамеш же, продолжил:

— В тот предрассветный час, мы со старейшинами племени решали судьбу прочих. Это действительно было скверным испытанием.

В первую очередь было поведано о том, что нами была сохранена жизнь двум воинам. Одному дали возможность сбежать. Второго заперли в сторожке варваров, и к нему были направлены Авель и Сарасвати.