Мусульманские страны на пороге XXI в. Власть и насилие

«Мы уже лет десять являемся свидетелями возникновения американской тайной внешней политики. За коммюнике Государственного департамента вырисовываются внешнеполитические действия, которые определенным образом противоречат позициям, официально объявленным правительством первой державы в мире. Налицо тайные "внешние политики" — именно так, во множественном числе, поскольку интересы разных агентств и частных субподрядчиков не всегда подчиняются одной линии поведения» (с. 210-211).

Пособником подъема исламизма США делает не только множественность их внешних политик, но и защита исключительно собственных краткосрочных экономических интересов. Еще один фактор подъема исламизма — поддержка США политики Израиля, направленной на раскол сил в стане его арабских противников. В начале 70‑х годов израильская спецслужба внутренней безопасности и контрразведки «Шин-Бет» разработала план содействия возникновению исламистских организаций, способных если не ослабить и расколоть Организацию освобождения Палестины (ООП), то соперничать с ней. С этой целью «Шин-Бет» начала финансирование палестинского отделения «Братьев». Израиль разрешил исламистам виды деятельности, запрещенные им ООП, что привело к созданию шейхом А. Ясином движения «Хамас». Данная организация вступила в открытое соперничество с ООП и, в отличие от нее, выступает против всех планов мирного урегулирования. Этим исламисты напрямую обслуживают интересы правых израильтян. Вот почему Лабевьер назвал исламистов и сионистов «взаимодополняющими врагами» («ennemis complementaires») (c. 224).

Проводя в жизнь принцип divide et impera

, Израиль делает ставку на идеологию исламизма, а также исходит из правильной оценки Ирана как мощного фактора раскола мусульманского мира. Вот почему Израиль продавал Ирану оружие и во время ирано-иракской войны, и в 90‑е годы. Следуя именно этому курсу, Израиль, бывший до того традиционным союзником шаха, в 70‑е годы согласовал свою иранскую политику с политикой администрации Дж. Картера, которая в значительной мере содействовала исламской революции (с. 226).

Когда речь заходит об исламизме, все взгляды обращаются к Ирану. Поэтому возникает вопрос: как США могут поощрять и в иных случаях даже опираться на идеологию, святилищем которой остается страна, являющаяся, по их мнению, главным террористическим государством мира? Если взглянуть на демонизацию Ирана американцами в исторической перспективе, становится очевидным, что у истоков исламской революции стоит сам Вашингтон. Причиной этого было ухудшение американо-иранских отношений с начала 60‑х годов из-за наращивания шахом военной мощи страны и его плана объединить расположенные по берегам Индийского океана государства в оборонительный союз, независимый ни от США, ни от СССР. Вашингтон мог с трудом терпеть такое открытое проявление независимости, особенно со стороны союзника, обладающего пятой по численности армией в мире. Ухудшение внутренней ситуации в Иране и опасность, что страна попадет под влияние Москвы, привели к тому, что президент Дж. Картер предоставил свободу действий сторонникам «исламского решения».

Однако очень скоро исламисты выступили против США. Главной причиной захвата в 1979 г. американского посольства в Тегеране было то, что за предшествовавшие провозглашению республики месяцы оно превратилось в «параллельное правительство», средоточие шпионов и всякого рода консультантов, стремившихся проникнуть в административные органы и национальные предприятия Ирана. До смерти Хомейни в 1989 г. Иран действительно оставался нервным центром международного терроризма.

Однако еще до смерти имама иранские лидеры поняли, что такая политика ведет в тупик, особенно в экономическом отношении. После 1989 г. Тегеран по сути вернулся к политике шаха, у которой были две традиционные цели: сохранение единства полиэтнической страны и сохранение равновесия в регионе (необходимое условие торговли нефтью в Персидском заливе).