Мужик. История Того Чувака Из Anthrax (ЛП)

Точно не скажу, то ли это два дерьмовых брака произвели короткое замыкание на мой мозг, то ли что-то другое вырвалось из клетки, пока я был на гастролях с Pantera, но с 1997-го по 2000-ый я отрывался так, что мои легкие увлечения моделями и тусовщицами с Джоном в начале 90-х выглядели так, словно я какой-то гребаный министрант⁴⁰

. Ты постоянно слышишь рассказы о молодых группах, которым удается привлечь к себе кое-какое внимание, и вдруг они теряют над собой контроль, начинают употреблять ЛСД, колоться и водить машину в нетрезвом виде. Если им удается пережить эти годы безумия, то к третьему-четвертому альбому они уже остывают. Я был полной им противоположностью. Наркотиками я не баловался, но пил достаточно, чтобы заработать цирроз печени. Джон немного выровнялся, но не я. Может быть, после того, как моя карьера резко взлетела вверх, а потом так же резко рухнула вниз, я подумал, что больше никогда не смогу вернуться обратно на вершину. А может я слишком переживал в самом начале, что облажаюсь, и, почувствовав однажды вкус славы, понял, что он вовсе не так сладок, каким казался раньше, и тогда мне стало плевать абсолютно на все. Как бы то ни было, я начал жить так, словно у меня больше нет “завтра”. Это очень напоминало фильм «Яркие огни, большой город» только без кокаина или «Американский психопат» без убийства, или если на то пошло, то скорее Чарльза Буковски, но без шлюх.

В Нью-Йорке я тусил со многими отстойными людьми и заигрывал со многими дрянными девушками. Я не хотел остаться один, потому что был подавлен. Как бы безумно весело это порой ни было, все мое существование было охуенно жалким. Каждый день я просыпался с ощущением пустоты и похмелья. И тогда я с утреца дергал пивка, чтобы прогнать головную боль. Спасибо, Дайм.

Когда я был в Лос-Анджелесе, мы обычно собирались с нашей соседкой Трейси, которую я знал много лет, и ее бойфрендом Джесси. Он работал в баре под названием “у Дэдди” в районе Вайн. Я ехал с ним на работу около пяти вечера, а в 5:30 уже пил. Бар закрывался в два ночи, вот тогда-то бармены и начинали бухать. Начиналось все с ирландских автобомб, и продолжалось Бог знает до какого времени.

Все это время Anthrax пахали в поте лица, и каким-то чудом мне удавалось переключаться с пьяного дебошира на преданного члена группы. Я по-прежнему горжусь песнями, которые мы записали для пластинки «Volume 8 – The Threat Is Real». Они получились очень разноплановыми и тяжелыми, обладали современным звучанием и у них был сокрушительный метал-грув. 1998-ой стал годом, когда ню-метал захватил мир, но мы явно не были частью этой сцены. Если уж на то пошло, мы играли старый метал, поэтому заставить кого-то разогревать нас оказалось на поверку совсем непросто. Поскольку у нас не было контракта на руках, мы записали альбом в нашей студии в Йонкерсе, а Пол Крук его спродюсировал. Мы работали над «Volume 8» целый год, и должно быть не меньше сотни раз перезаписывали песни “Killing Box” и “Harm’s Way”, пока они не получились как надо. Мы все разложили под микроскопом, потому что не знали - возможно это был наш последний шанс. В свете своего желания сделать эту пластинку нашим камбэком, мы пересмотрели свои прежние взгляды и спорили буквально обо всем. Полноценных кулачных боев, конечно, не было, но иногда мы были очень близки к этому.

Мы с Джоном жили вместе, и, вполне логично, что эмоциональные травмы нашей жизни нашли свое отражение в текстах песен. Многое из того, что попало на альбом, посвящено моим говенным бракам и гедонистическому образу жизни, который я начал вести. “Catharsis” рассказывает о том, как можно быть несчастным рядом с человеком и не иметь возможности ее отпустить, хотя ты прекрасно понимаешь, что свобода станет для вас наилучшим выходом. Я написал ее после своего ареста во время полета домой из Флориды. На меня вдруг нашло озарение. Я понял, что в своих отношениях и личной жизни я опустился на самое дно, и упав так низко, я понял, что у меня все получится, и я смогу выкарабкаться. “Inside Out” стала зеркальным отражением того, к чему мы пришли как группа. Мы привыкли быть изнутри, а теперь смотрели на себя снаружи, и неважно, что мы делали и неважно, как усердно мы работали и старались, мы оказались в жопе, и ощущение было не из приятных: “It’s in my stomach like fire, in my stomach like cancer, in my stomach like a knife, I’ve been gunshot”⁴¹. Мы снова поработали с Маркосом Сьега над клипом к “Inside Out”. Это наша своеобразная дань эпизоду “Кошмар на высоте в 20000 футов” сериала «Сумеречная зона» с Уильямом Шетнером. Отличный клип. Но тогда он так и не увидел свет. Зато сейчас его можно смотреть на Youtube хоть сутками напролет. Даймбэг сыграл пиздатое соло на “Inside Out”, а еще соляк на “Born Again Idiot”.