Мы - калеки. Мы - короли

Ид напрягся, используя последние силы, которые у него были, чтобы противостоять воздушному потоку, удерживая себя и королеву внутри истребителя.

— Шу’ма! Явись своей госпоже, исполни мою волю!

Из Головоломки Крови Двух Огней вниз выстрелил красный луч.

— Закрывайте шлюз!

Корен из последних сил держался, и был опустошён, когда створки закрылись.

Несмотря на гул, издаваемый двигателями, едва находясь в сознании, Корен услышал треск и грохот. За ними последовал чудовищный рёв. Возглас древнего могущественного чудовища.

Истребитель совершил манёвр и развернулся на сто восемьдесят градусов.

— Что происходит?

— Наступает час нашей победы, мой рыцарь. Вот что происходит. Командир, отправьте сигнал для атаки истребителей.

— Вы вызвали монстра из этого артефакта?

— Да. Это Шу’ма, могучее древнее существо. Оно известно как подземный червь по легендам, но на самом деле это создание куда более грозное и могущественное.

— И оно внизу, в городе?

— Да.

— Вы можете управлять им?

— Оно получило мой приказ, когда оно выполнит его, то вернётся обратно в свою прежнюю обитель.

Корен слышал, как королева, вызвав из древнего артефакта дракона Акхазара, не смогла контролировать его, и могучий ящер улетел далеко на восток, оставив свою госпожу, так и не вернувшись туда, откуда его призвали.

Эйрин посмотрела на Корена пренебрежительно:

— Я догадываюсь, о чём Вы думаете. Наверняка до Вас дошли мерзкие слухи о том, как я призвала дракона, уничтожившего телекоммуникационную башню вместе с мятежниками. Якобы я не смогла взять его под контроль, и дракон ускользнул от моего внимания. Хочу Вас разуверить, господин Ид. Мой муж помог мне освоить навыки управления этими созданиями. Все они служили моему народу тысячелетиями. Власть над ними у меня в крови. Как только миссия Шу’мы будет выполнена, я верну зверя в клетку, не сомневайтесь.

— А что с драконом? Это правда?

— Отчасти. Но я королева, я рождена и воспитана так, чтобы держать всё под контролем и строить свои планы далеко наперёд. Акхазар не представляет угрозы. Он вернётся обратно, тогда я верну его в клетку, и никто не пострадает.

«Возможно, — предположил Корен, — но как насчёт жителей Порта Огненного Моря?»

— Есть ли новости об эвакуировавшихся? Мирные жители покинули город?

— Не мне Вам объяснять, что войн без жертв не бывает. Я верю, что самые прозорливые и дальновидные граждане успели покинуть эпицентр атаки. Те же, кто остался, сами выбрали свою судьбу. Их жизни не имеют значения теперь.

«Кому я присягнул на верность? Тирану. Будто не знал об этом. Обманул сам себя».

Голова кружилась, и всё улетало вдаль.

«Я мог предать кого угодно,

И предавал не один раз,

Но в этот скверных бесов час

Себя послал совсем немодно.

Свою защиту дал тирану,

Позволил людям умирать,

Как смог так быстро монстром стать,

Самой планете, сделав рану?

Господь, прости, пойми, помилуй!

Я был обманут так жестоко,

Закрыл глаза, так одиноко,

Позволив бить всех такой силой!

Я мог предать кого угодно,

Но в этот раз лишь сам себя

Подставил, сжёг, как не любя,

Дал волю я греху свободно».

Снова тьма, снова лира. Она последнее время посещала в бессознательном состоянии чаше, чем наяву. Наверное, совести проще высказаться, когда сознание отдыхает, а бессознательное вырывается наружу, глаголя во всю своим колоколом правды. Даже не правды, наверное, истины, пусть кто-то и думает, что её не существует. Но не это ли она самая?

Для Корена она открылась в предательстве самого себя, что ждало его дальше, путь предавшего самого себя, дорога дурака, верящего в сказки? Как же было бы здорово с неё свернуть, только бы знать направление…

В палату дворцового лазарета Мулсатора вошла медсестра:

— Вижу, очнулись, это так замечательно! — глупышка искренне радовалась чему-то.

— Да уж, лучше не бывает.

— Похоже, стресс от препаратов на Вас сказывается. Такая радость кругом! Очередная победа, и мне шепнули, что Вы сыграли в ней одну из главных ролей, — медсестра подмигнула, пытаясь флиртовать с «героем».

«Ещё одна победа, снова будут рдеть флаги, и награждаться участники военных действий».

А Корену придётся вновь участвовать в этом фарсе.

Время для подготовки к награждению и триумфальному празднику ещё было. Корен получил послание от королевы с просьбой выступить на этом торжественном мероприятии, и сделать он это планировал в стиле своего фаворита и друга, своего принца Идэна Кора.

Мастерская Тары, павшей от звёздного вируса, перешла в руки другой мастерицы кройки и шитья. Новую кутюрье звали Уиллоу. Она показалась весьма саркастичной и склонной к иронии и забавам в подборе нарядов, Идэн бы оценил. Разумеется, Тара и её пчёлки навсегда останутся в памяти, но факт того, что во дворце появился кто-то, в чьих силах принести юмор в унылые монархические приёмы, Корена радовал.

— Мне нужен наряд к празднику, — обратился Ид к Уиллоу. — Времени мало, а я признаюсь, не силён в проработке концептуальных образов с многозначительной глубиной.

— Для этого я здесь, — улыбнулась Уиллоу. — Просто выскажите мне свои пожелания и идеи, а я приложу все усилия, чтобы воплотить их в вашем наряде.