Мы - калеки. Мы - короли

«Вдох бодрости» оставался всё таким же прекрасным. Его иностранный антураж, навевающий с утра мечтательные мысли, пробуждающий аромат свежего кофе и вкуснейшей свежей выпечки заставляли аппетит просыпаться.

Лилия заказала кофе со сливками и круассаны с сыром. Наслаждаясь своим завтраком, она и не заметила, как к ней подсел её давний знакомый, владелец этого прекрасного заведения.

— Я не мог поверить своим глазам, когда увидел тебя, Тиша. Ты покрасила волосы. Тебе очень идёт.

Лилия подняла взгляд на Саймона Ниглетти:

— Я боялась, что встречу тебя здесь, но не устояла перед искушением выпить самый вкусный кофе в Мулсаторе.

— А мной искуситься ты не боялась?

— Нет. В глубине души надеялась на встречу, хотела нарваться, как маленькая школьница, будто случайно, — Тиша сняла туфлю и устремила свою ногу нащупывать ширинку брюк Саймона.

— Ты такая же пылкая, как при нашей прошлой встрече, — Ниглетти отодвинул кружку с кофе и, потянувшись через столик, страстно поцеловал Тишу.

— Ты с ума сошёл, — вытирая губы, произнесла она. — Здесь полно людей, расскажут твоей жене.

— Я развёлся, — Саймон поцеловал её снова.

Они плавно переместились в его офис, не выпуская друг друга из объятий. Давно она не ощущала такого страстного вожделения. В состоянии отходняка её аж трясло от прикосновений пылкого мужчины.

— Я пила всю ночь и шлялась по городу, мне нужно в душ, я вся грязная, — сквозь поцелуи пыталась произнести Лилия.

— Мне плевать! — Саймон прижимал её только крепче. — Я хочу тебя! Ты же знаешь, я грязный Саймон, я люблю твою киску.

И он не соврал. Он ласкал её, мокрую, с такой нежностью, глубиной и жадностью, что она еле сдерживалась от крика:

— Остановись, а то я сейчас кончу.

Саймон встал, развернул её и вошел сзади, попутно лаская её лоно руками, целуя шею. Его руки загуляли по её животу, талии, касались промежности. Вскоре Тиша закричала и затряслась, испытывая сильнейшее наслаждение. Она боялась, что её сердце остановится, что земля уйдёт из-под ног, что она потеряет сознание, и только крепкие руки Ниглетти, прижимающие её к себе, стонущему от блаженства, не дали упасть.

Когда голова перестала кружиться, а Саймон джентельменски навел порядок у себя и у неё в причинных зонах и ласково помог ей одеться, он подал ей стакан воды.

— Теперь я могу точно сказать, что это был мой идеальный секс, — сделав глоток, сказала Лилия.

— И он будет у нас не последним.

Тиша рассмеялась. Она практически отошла от похмелья:

— Ты серьёзно развёлся с женой?

— Да. Ищу новую, но только теперь для души и тела, и дела. Может быть, тебя.

Суарес расхохоталась ещё громче:

— Напрасно ты так, рушишь всю магию нашей встречи.

— Мне понимать это как отказ?

— Я не могу остаться в Мулсаторе.

— Зачем ты сюда вернулась тогда?

— Моя сестра в беде. Я должна найти дочь Горна, тогда её освободят.

— Сестра в плену?

— Ну, тот, кто держит её у себя, называет гостьей, но мне не следует пренебрегать этим гостеприимством, кроме того, я сама хочу найти Шарлоту не меньше.

— Значит, Шарлота где-то здесь, в столице?

— Была, — с досадой ответила Тиша. — Насколько мне известно, она покинула Мулсатор вместе с байкерами, которых привела сюда Ашира Ваман. Они покинули город, и мне неизвестно куда направились. Не знаю, как продолжать поиски.

— Я помогу. Но ты должна рассказать мне всё, что знаешь о них.

Тиша поделилась всей информацией, которой располагала.

— Думаю, мне потребуется пара дней, чтобы пробить сведения по своим каналам. Этот символ «богини плодородия», о котором Ашира рассказывала Арувну, может быть зацепкой.

— Хорошо. Я найду гостиницу…

— Живи у меня, — настоял Саймон.

Лилия так и сделала. Пока Ниглетти наводил справки, Суарес хлопотала по хозяйству, ночами придавалась с ним страстному сексу.

Наконец Саймон нашёл нужную информацию:

— Храм.

В пустыне к северо-западу от Мулсатора существовало сооружение, возведённое похожему божеству, скорее всего, там располагалась община, из которой байкеры и Ашира и прибыли в город. Если куда и вёл след Шарлоты, то непременно туда.

— Спасибо, Саймон. За всё.

На прощанье он отдал ей вещи своей жены, оставшиеся в квартире. Кожаный плащ, чёрный джинсовый костюм, всё было в пору.

— Вот, возьми и его, может пригодиться, — Ниглетти, как торговец оружием не мог оставить девушку без средства защиты.

— Пистолет? Надеюсь, он мне не понадобится.

— Я тоже надеюсь.

Поцелуй на удачу, и Тиша отправилась в Нижний город. Ей нужен был байк, чтобы добраться до храма. Путь лежал через ярмарку. Многие торговцы остались здесь, укоренились после королевской свадьбы.

Вновь нахлынули воспоминания. Тиша припомнила вечер перед их последней совместной миссией как Цветов. Горн тогда устроил всем настоящий выходной. Бедняжки. И он, и Арувн, особенно Арувн. Мак может быть жив, но вот участь, настигшая Подснежника в прямом эфире, была совершенно определённой.

Когда огни полупустой ярмарки остались позади, а до магазина авто и мотоциклов оставалось пару кварталов, в тёмном переулке Лилия встретила незнакомцев:

— Вечер добрый, красавица. Куда путь держим?