Мы можем договориться: Стратегии разрешения сложных конфликтов

Когда я впервые столкнулся с мифом о Геракле, мне захотелось, чтобы Афина всегда была рядом и шептала мне на ухо: «Остановись… и сделай выбор». Тогда я вспомнил свои антропологические изыскания и понял, что на самом деле у каждого из нас внутри есть личная Афина. Говоря научным языком, Афина – это наша префронтальная кора, область мозга, которая подавляет необдуманное, импульсивное поведение. Личная свобода выбора и свобода воли – наши права по рождению, права людей. Я считаю, что в этом и состоит основная идея мифа о Раздоре.

Даже в самых тяжелых конфликтах каждый из нас может воспользоваться своей силой, чтобы остановиться и сделать выбор. Вместо того чтобы быть реактивными, мы можем быть проактивными. Вместо того чтобы быть своим злейшим врагом, каждый может стать своим величайшим союзником.

НАЧНИТЕ С ОСТАНОВКИ

Кажется парадоксальным, но лучший способ вовлечься – это отстраниться на мгновение. Начните с остановки. Это противоречит здравому смыслу, особенно в наше время мгновенного общения, когда от нас ждут быстрой реакции. Но большинство конфликтных ситуаций, с которыми мы сталкиваемся, требуют прямо противоположного. Когда у вас возникает желание среагировать нападая, избегая или умиротворяя, сделайте паузу. Тот факт, что другая сторона пытается поймать нас на крючок, как рыбу, не означает, что мы должны заглотить наживку.

В мае 1997 г. я был координатором во время напряженных переговоров в Гааге между заместителем секретаря Совета безопасности РФ Борисом Березовским и вице-президентом непризнанной Чеченской республики Ичкерия Вахой Арсановым{24}

.

За несколько лет до этого в северокавказской республике Чечня, регионе Российской Федерации, разразилась кровавая гражданская война. Чеченские борцы за независимость сражались с российской армией. Война унесла жизни 80 000 мирных жителей, в том числе более чем 30 000 детей{25}. Обе стороны согласились на перемирие, но оно было шатким.

Начало встречи оказалось непростым. Когда чеченская делегация вылетела на частном самолете из столицы – города Грозный, российские истребители вынудили самолет приземлиться. Правительство Чечни в ярости приказало выслать всех русских из региона. После того как российские власти наконец разрешили чеченской делегации пролететь через свое воздушное пространство, делегатов задержали в аэропорту Амстердама, поскольку они отказались использовать российские паспорта и настаивали на предъявлении чеченских. Когда это препятствие было устранено и делегаты прибыли в старинный и элегантный Hotel des Indes в Гааге, они были крайне недовольны. Они считали, что русским предоставили более просторные номера. Только увидев комнаты оппонентов, они согласились поселиться в своих.

Мы встречались во Дворце мира, где располагался Международный суд ООН, в котором в то же время заседал трибунал по югославским военным преступлениям. Чеченские делегаты приехали с опозданием и в сопровождении телохранителей. Они отказались пожать руки российским коллегам. Атмосфера была накалена.

На первом же заседании Арсанов начал часовую яростную атаку на Россию за угнетение чеченского народа. Он начал с лекции по истории 200-летней давности, когда Россия впервые вторглась в Чечню и завоевала ее. Говоря с едва сдерживаемой ненавистью, он описывал каждое злодеяние, совершенное по отношению к чеченскому народу с тех пор и до настоящего времени. В конце своей речи он драматично указал пальцем на русских делегатов через стол и воскликнул:

– Никуда не уходите из здания, ведь вас скоро будут судить за военные преступления!

Пока русские приходили в себя от его яростных атак, Арсанов оглядел присутствующих, указал на меня и заявил:

– Вы, американцы, и ваш президент Клинтон, друг Бориса Ельцина, поддерживаете его в этих преступлениях в Чечне. Вы все соучастники. И вы не только поддерживаете российское колониальное угнетение Чечни, но и притесняете народ Пуэрто-Рико! Что скажешь?

Все взгляды в комнате обратились ко мне. Я был застигнут врасплох и оказался в затруднительном положении.

В комнате было жарко и душно{26}. Когда Арсанов указал на меня, обвиняя, я почувствовал, что у меня покраснели щеки и повысилось давление. День выдался трудным, я устал. Ставки были очень высоки, и казалось, что встреча ни к чему не приведет: перспективы успеха были весьма туманны. Я судорожно вспоминал: что же я знаю о Пуэрто-Рико?

На мгновение у меня потемнело в глазах. Я уже собирался ответить и пробормотать что-то о Пуэрто-Рико, как вдруг спохватился и понял, что чеченский лидер меня провоцирует.

К счастью, последовательный перевод давал мне дополнительную возможность взять паузу и сделать несколько глубоких вдохов. Я заметил стеснение в груди и тяжесть в животе. Пока я дышал и наблюдал за этими ощущениями, их интенсивность начала утихать. Продираясь сквозь туман всех услышанных за день гневных слов, я пытался вспомнить свою цель – чего я хотел достичь?