Мы, народ… (сборник)

Гигантская информационная сеть накрывает Германию. По эффективности слежки она не уступает тотальному просвечиванию инакомыслящих, организованному в свое время гестапо. Хотя сам Хорст Герольд болезненно обижается, если кто-нибудь, хотя бы в шутку, называет его Старшим Братом – он чрезвычайно гордится своей системой и не раз высказывается в том смысле, что с ее помощью можно было бы истребить преступность вообще. Идея, разумеется, фантастическая. Преступность, как доказывает уже наше время, растет даже там, где видеокамеры повешены практически на каждом углу. Правда, в те дни это кажется вполне достижимым. Более того, это начинает работать, что позволит Герольду позже гордо сказать, что терроризм в Германии победил именно он. Он вообще испытывает к «Красной Армии» нечто вроде любви и, по воспоминаниям современников, чувствует себя крайне польщенным, когда узнает, что Андреас Баадер внимательно изучает его статьи и заставляет делать это других членов РАФ. Он полагает, что Андреас Баадер – единственный, кто его по-настоящему понимает, а он, Хорст Герольд, – единственный, кто по-настоящему понимает его. Она оби – люди одной идеи. Они оба поставили перед собой фантастически трудную цель. Чтобы не отвлекаться по мелочам, Герольд даже переезжает жить в свой компьютерный центр, а несколько позже, когда он все-таки приобретет собственный дом, оборудует там бетонированный подвал с терминалом, где будет проводить целые дни. До конца жизни, куда бы он ни пошел, его будут сопровождать два автоматчика из БКА, и через несколько лет он станет жаловаться, что единственная разница между террористами, пребывающими в тюрьме, и им, обреченным на добровольную изоляцию, заключается только в том, что ему, в отличие от политических заключенных, никто не сочувствует.

Последствия этих мер сказываются почти сразу же. Уже в декабре 1970 года полиция арестовывает Карла Руланда, который начинает давать показания на известных ему членов РАФ. Не следует думать, однако, что это чистая трусость или предательство. Карл-Хайнц Руланд – механик, и до того занимавшийся полукриминальной перелицовкой машин, к «Красной Армии» он присоединился не столько из политических убеждений, сколько, по-видимому, соблазненный щедрой оплатой своих профессиональных услуг. Кроме того, здесь, вероятно, сыграли роль личные отношения: недавно в группе появился ветеран западноберлинской Коммуны № 1 Ян-Карл Распе, очень быстро ставший одним из лидеров РАФ и – сформулируем это так – вытеснивший Руланда из сердца Ульрики Майнхоф. Руланд знает довольно много, конспирация у «красноармейцев» пока еще не на высоте, и полиция тут же начинает прочесывать явочные квартиры РАФ во Франкфурте, Гамбурге, Бремене и Гелсенкирхене.

Той же ночью в Нюрнберге при попытке угнать машину арестованы Али Янсен и Ули Шольц. Шольц ведет себя сдержанно, и позже его отпускают, а Янсен, как уже говорилось, выхватывает пистолет, стреляет и получает за попытку убийства десять лет тюремного заключения. Зимой 1971 года арестован Ганс-Юрген Бэкер, а в мае в Гамбурге полиция задерживает Астрид Пролл. Ее уже пытались задержать в феврале, но тогда им с Манфредом Грасхофом удалось уйти. Далее арестованы Томми Вайсбекер и Георг фон Раух, а в июле во время блокады полицией всех основных дорог ФРГ задержан Вернер Хоппе и убита в перестрелке недавно пришедшая в РАФ Петра Шельм. Почти сразу же после этого арестован Дитер Кунцельман, который за организацию поджогов, взрывов и покушений получает впоследствии девять лет.

«Красная Армия» начинает терять бойцов одного за другим.

Однако самый страшный провал происходит уже в начале. Еще в октябре 1970 года полиция получает сведения о подозрительной квартире на Кнезебекштрассе 89, Западный Берлин. Полиция вламывается туда и арестовывает Ингрид Шуберт, при которой находят заряженный пистолет. Кроме того в квартире обнаруживают еще один пистолет, коктейли Молотова и фальшивые автомобильные номера. Вскоре в квартиру звонит Хорст Малер и, зайдя внутрь, видит направленные на него двенадцать оружейных стволов. При Малере тоже находят заряженный пистолет. Через полчаса там же арестована Моника Берберих, а затем в капкан попадают Ирэн Гёргенс и Бригитта Асдонк.