Мы вернемся домой

— Вот же упоротые паскуды… — укоризненно покачал головой Иван Семенович, пожилой шофер, которого все звали просто Семенычем. Он воевал в четырнадцатом, потом демобилизовался, а год назад, поняв, что вскоре снова начнется большая война, вернулся на службу, поскольку наводчиком был от Бога. — Тут такое творится, а им похрену…

— А что им еще остается? — хохотнул кряжистый боец с позывным Белуга, прозвали его так за громовой голос, способный перекрикивать грохот взрывов. — Имперцы ж сказали, что за нацизм — смертная казнь, а они там — все нацисты, значит пощады им не будет, только никак не могут поверить, что все так быстро поменялось, что западные гандоны им больше не помогут, нечем стало помогать. Вот и палят от ярости в белый свет, как в копеечку. Но ты глянь, как орланчики быстро их давят. Это ж любо-дорого глянуть!

Бойцы, видя, что находятся под защитой похожих на распластанных птиц самолетов, ласково прозвали их орланчиками. А те, пролетая над позициями, покачивали крыльями, приветствуя, как своих. А значит, дончан имперцы своими и считают. И это просто здорово. Ощущение, что проклятая война вот-вот закончится, накатывалось на позиции с каждым мгновением все сильнее, хотелось верить, что этот кошмар наконец-то завершился, а виновные в нем понесут наказание.

Орланы, подавив сопротивление в Авдеевке, развернулись и исчезли. Слева появились другие и начали утюжить украинские позиции там, причем очень точно — нацисты часто размещали орудия и зенитные системы прямо во дворах жилых домов, но это не мешало орланам уничтожать только их, ничуть не вредя жилым домам и мирным людям. Они легко превращали в пыль самые защищенные бункеры и укрытия, вскоре укры не выдержали такого надругательства над «древней нацией» и ринулись бежать. Вот только сбежать не смогли — в них из ниоткуда начали бить молнии белых разрядов, мгновенно превращавших человека в пепел. В дело вступили невидимые мини-дроиды. Не ушел ни один из подонков, писавших на снарядах: «Лучшее детям».

Позже бойцы узнали, что происходящее транслировалось на весь мир, а пока слушали звучавший откуда-то сверху голос, заявивший, что этим утром начата показательная порка нацистской Украины. Когда бойцы ДНР и ЛНР услышали это, они долго орали «Ура», а затем чокнулись флягами с водой, поскольку крепких напитков на передовой не держали. Ничего, позже выпьют за здоровье освободителей.

В какой-то момент из ниоткуда компактными отрядами словно призраки возникли и двинулись на Авдеевку окруженные призрачным свечением защитных полей трехметровые роботы, в кабинах некоторых, примерно одного из полусотни, сидели люди. Затем в воздухе появился огромный металлический шар, усеянный бесчисленными выступами, антеннами, светящимися призрачным синим цветом кристаллами. Он завис над позициями, старшим офицером на которых и был Сергей Боренко с позывным Ворон, он взял такой позывной из-за своей внешности — смахивал на цыгана, хотя был наполовину русским, наполовину украинцем. Отец говорил, что в их роду несколько поколений назад были турки, отсюда и вид такой.

Воздух под шаром засветился, и оттуда вышел подтянутый молодой офицер в черной форме. Он бросил руку к своей пилотке и представился:

— Младший лейтенант Константин Васильев! Назначен командовать атакой на авдеевском направлении.

Затем широко улыбнулся и добавил:

— Спасибо, что продержались, мужики! Не пропустили фашистов! А теперь наша работа. Не беспокойтесь, раздавим гадину! Только помощь небольшая нужна.

— Старший лейтенант Ворон, — пожал ему руку Сергей. — Вам спасибо! А какая помощь?

— Требуется кто-то хорошо знающий местность, — ответил имперский офицер. — Сканирование, конечно, многое показывает, но не все. Человек, не раз лично ходивший по данной местности, может многое интересное и важное показать. По крайней мере, так учили нас преподаватели в военном училище.

— Правильно учили.

До Сергея в этот момент дошло, что мальчишка только закончил училище и еще никогда не воевал. И это не слишком хорошо, может глупостей наделать, причем чисто по неопытности. Он попросил немного подождать и позвонил своему полковнику. Дозвониться удалось не сразу, все время было занято.

— Слушаю, — отозвался, наконец, усталый голос.

Сергей коротко доложил о просьбе имперцев.

— Ага, ясно, — оживился полковник. — Не ты первый, такие шары над всей линией фронта возникли, это их командные центры. Командует, небось, совсем молодой офицерик, у которого еще молоко на губах не обсохло?

— Ага…

— Тогда сам иди, ты человек опытный, огонь и воду прошедший, гляди, чего и подскажешь парню. Да и посмотришь вблизи на их оружие и что за люди. Нам с ними теперь жить и служить.

— Есть! — кивнул Сергей и отключил связь, затем перевел взгляд на младшего лейтенанта. — Я сам с вами пойду, уж я местность знаю от и до, каждую кочку.

— Отлично! — обрадовался имперец. — Подойдите ближе, нас сейчас телепортируют на борт командного центра. Да, вашим людям медицинская помощь случайно не требуется? Раненых могу сразу на госпитальный корабль перебросить. Или, может, вода и продовольствие нужны?