Мы вернемся домой

— Добрый день, дорогие товарищи! — поздоровался он. — Данный выпуск новостей транслируется только на территорию империи, поскольку касается исключительно имперских граждан. Первым делом хочу сообщить, что начато рассмотрение уголовных дел, открытых на высокопоставленных чиновников либерального правительства. Люди, получавшие так называемые откаты, будут наказаны. Либо смертью, либо ссылкой. Однако есть куда худшие дамы и господа, известные русские либералы, идеологи расчленения и уничтожения России, как государства, и передачи ее земель, после геноцида населяющих ее людей, западным кураторам. Да-да, вы не ослышались — именно геноцида. Такое решение было принято теми, кто стоял за властными структурами западных стран, и начаться все это должно было с нападения нацистской Украины на Донбасс и полной зачистки населения.

На экране потекли кадры заседаний в американских и европейских штабах, где украинским военным подробно, как последним идиотам, растолковывали, что именно и как они должны сделать. Им прямо говорили, что живых жителей Донбасса остаться не должно, вообще, следует уничтожить всех, включая женщин и детей. Украинцы соглашались и радостно потирали руки, их палаческая натура буквально пела, готовясь творить все, что только захочется, с беззащитными людьми. Страшные документы мгновенно, на глазах зрителей, переводились на русский, от их содержания перехватывало дух, до такого кошмара не доходили даже гитлеровцы.

— Это ложь… — простонал Кирилл Александрович. — Подлый, лживый навет… Западные страны — это оплот цивилизации! Они добрые и щедрые! Они лучше знают…

Привычные мантры помогли ему несколько успокоиться.

— То есть по-вашему получается, что раз они решили нас всех уничтожить, то они правы, и так и нужно сделать? — вкрадчиво поинтересовался Владилен Митрофанович.

— Да! — резко ответил экономист, но потом до него дошло, что он ляпнул. — То есть, нет! То есть… Это все ложь! Этого не может быть!

— Ну-ну… — недобро усмехнулся физик, налил себе водки и залпом выпил, закусив куском сыра с лимоном.

На экране, тем временем, снова появился профессор Корвинт.

— То есть, западными странами было принято решение об окончательном решении русского вопроса посредством уничтожения русских, как народа, и предания забвению русских языка и культуры, — его слова падали, как камни, вся Россия и не только Россия, слушала имперца, затаив дыхание. — Мы остановили это. В отличие от них, мы их уничтожать не станем, пусть себе живут, как хотят, но не имея сил причинить вреда другим. И да, забыл сообщить, что отныне насилие человека над человеком на планете Земля будет пресекаться самым жестоким образом. С этого момента любому человеку достаточно позвать на помощь, в случае нападения на него кого-либо, чтобы к нему мгновенно телепортировался боевой дроид и наказал агрессоров. Например, при попытке изнасилования дроид будет стрелять насильнику в орган, которым это насилие совершают. Сдохнет? Туда и дорога. Точно то же касается неспровоцированных нападений, бандитизма и хулиганства. Агрессоры будут наказываться вплоть до уничтожения на месте преступления. Прошу учитывать это, товарищи.

Профессор откашлялся.

— Сообщаю вам также, что нацисты во всех республиках бывшего СССР окончательно уничтожены, а националисты отслеживаются и вскоре будут высланы на Саулу, где им придется тяжело трудиться ради выживания. Идеи превосходства одного народа над другим недопустимы и должны быть навсегда забыты. Первыми будут сосланы украинские, казахские и прибалтийские националисты. Обращаюсь к ним. Вы можете прятаться, где вам угодно, делать, что вам угодно, бежать, куда вам угодно, однако ссылки вам все равно не избежать — свидетельства ваших преступлений, свидетельства преследования людей только за то, что они говорят по-русски, имеются в достаточном количестве. Поэтому приговор в отношении вас обжалованию не подлежит.

Затем на экране появилось изображение непохожего ни на что города, его здания напоминали порой иглы, порой геометрические фигуры, порой вообще непонятно что, они располагались на десятках уровней, которые пронизывали бесчисленные коридоры для воздушного транспорта. На их фоне снова появился профессор Корвинт, он повел рукой в сторону этих зданий и торжественным тоном произнес: