Мы здесь живем. Том 3

Самое выдающееся и самое перспективное достижение советской политики контактов состоит во внедрении самоконтроля и самоцензуры в поведение западных деятелей культуры и науки, а тем более западных журналистов и политиков. Андрей Амальрик выразительно рассказал о советизации журналистов свободного Запада («Иностранные корреспонденты в Москве»). В большей или меньшей степени то же самое происходит почти с каждым, кто вступает в контакт с советской идеологической системой, — будь то человек, сообщество, государство. Стремление к контактам постепенно начинает диктовать вам линию поведения, причем не только в момент контакта, но заранее, авансом. Если вы хотите получить въездную визу — заранее побеспокойтесь о чистоте своей репутации. И юный аспирант не публикует у себя дома свою магистерскую диссертацию, косвенно касающуюся теневых сторон Советского Союза, — он рассчитывает учиться в Москве по соглашению об обмене в области образования. Известный писатель воздерживается от резких высказываний в связи с вторжением в Чехословакию ради возможности приезжать в СССР[13].

Финские издательства не публикуют «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына; эта книга снимается с продажи в помещении ООН. Президент США отказывается принять гостя страны, Нобелевского лауреата Солженицына, — как бы не обидеть советское правительство[14]

. Чем не советское поведение, чем не советская психология? Ну, а если завтра СССР выскажет категорическое неудовольствие сенатором Джексоном, профсоюзным лидером Мини — не постигнет ли их, при развитии разрядки в том же направлении, участь Сахарова или Солженицына? Сегодня это предположение кажется чудовищной гиперболой. Но вспомним:

Несколько лет назад западные радиопередачи на русском языке («Голос Америки», Би-би-си, «Немецкая волна») содержали обширную информацию о советских диссидентах, о произведениях самиздата, подробные материалы из «Хроники текущих событий». Вряд ли западный гражданин в состоянии понять, что значат — значили — западные радиопередачи на русском языке для глухонемой России. Главное, чем могла держаться духовная оппозиция, — гласность — была отнята у нас Лениным в 1918 году. После этого правительству оказалось легко полстраны задушить, другую половину согнуть в дугу; кляп во рту жертвы даже надежнее, чем пистолет в руках насильника. Ситуация переменилась в 60-х годах, и, вероятно, без радио с Запада перемены не были бы такими значительными[15].

Не претендуя ни на непогрешимость оценки, ни на ее полноту, попытаемся определить роль западного радио на русском языке за последнее десятилетие.

1. Информация из СССР в СССР через радио с Запада помогла нашей стране осознать саму себя — вернее, начать осознавать; она создала (начала создавать) невидимое, неосязаемое, не введенное ни в какие рамки духовное единство тех, кого Запад называет инакомыслящими, а Татьяна Ходорович справедливо назвала просто мыслящими гражданами страны.

2. О поддержке инакомыслящих Западом мы тоже узнаем только по радио, а как еще? Только радиоволны материализуют для нас единство добромыслящих людей вне государственных границ (не это ли цель настоящей, не фальшивой «разрядки напряженности»? Не это ли путь к мирному развитию?).

3. Неискаженная, да хотя бы дополняющая советскую, информация о мире помогает нам понять и мир, и роль нашего государства в нем (увы, непривлекательную), и свою личную гражданскую ответственность.

Но, правду сказать, натренированный советский читатель (из категории мыслящих) даже из советских газет ухитряется извлечь информацию, более или менее соответствующую истине: там сопоставит, там уловит пропуск… Поэтому наиболее ценными для России функциями западного радио мы считаем первые две: «мы сами о себе» и «Запад о нас».

В последние года два у западного радио появилась возможность (очень мало используемая) давать интересную для нас информацию нового рода. На Западе сейчас немало советских эмигрантов, и еще едут; среди них — такие, кто продолжает жить интересами родины. В Европе издается журнал «Континент», в США — «Хроника»; эмигранты и выступают, и публикуют свои работы. Нам, их соотечественникам, интересна их духовная жизнь, ведь они — это мы. Итак, тема «мы сами о себе» дифференцируется: «мы здесь» и «мы там, на Западе». И появляется новая тема «мы о Западе» — очень важная; это способ для нас увидеть Запад пусть не собственными, но «своими» глазами, путь к его пониманию.

Включим же скорее приемники, настроимся на волну «Голоса Америки».

«Положение в Португалии» — послушаем; впрочем, в основном все понятно и по «Известиям» или «Правде».

«Американская печать о советских закупках зерна в Америке» — в нашей печати об этом ни звука; зато по «Голосу» изо дня в день, вот уже больше месяца; может, сегодня будет что-то новое? — Нет, все то же.