На что способны женщины

В трубке возник другой голос, резкий и напряженный, и объявил:

– Джексон?

Вот это уже лучше. Так это и было все последние месяцы. Джексон? Всякий орет на меня. Редферн, теперь Бретт.

– Да, – ответил я.

– Я хочу поговорить с вами, Джексон. Подъезжайте ко мне прямо сейчас на Оушен-Райз. Я жду вас через час.

Я уставился на здоровый календарь на стене передо мной. Оттуда глядела весьма привлекательная девушка в купальнике, по которому хорошенько прогулялись водичкой. Она премило улыбалась мне, и я подмигнул ей. Она не отреагировала.

– Я не смогу, мистер Бретт, – сказал я.

– Что? Что это значит? – Его лай мог напугать его секретарей или еще кого-то, кто работал на него. Но я не был его секретарем и даже не работал у него, так что он не произвел на меня желаемого впечатления.

– Не ждите меня, – сказал я со всей возможной вежливостью, – потому что я не приду.

От удивления он некоторое время не знал, что и сказать.

– Я хочу поговорить с вами. – И спеси в его голосе поубавилось. Ненамного, конечно, но вполне достаточно для того, чтобы я заметил это.

– Если это важно, может, вам лучше приехать сюда, – предложил я. – Примерно через час я уезжаю из Сан-Луис-Бич. Я нашел место получше.

– Не уезжайте, пока я не появлюсь, – сказал он уже намного, намного мягче: звучало уже вполне по-человечески.

– Я уезжаю через час, – повторил я и повесил трубку.

Глава 8

Кубарем скатившись по шести лестничным пролетам на первый этаж, я расплатился с моим верным стражем, караулившим «кадиллак», спрятал машину за соседним гаражом и взлетел обратно. Пока я переводил дыхание после таких физических упражнений, по коридору загрохотали шаги.

Ему надо было очень потрудиться, чтобы добраться с Оушен-Райз до этой дыры за двадцать пять минут. Я ожидал увидеть Бретта тяжело задыхающимся и держащимся за сердце – ничего подобного. Он выглядел парнем, тратящим немалую часть своего времени на поддержание формы, и шесть пролетов для него были просто разминкой. Он был явно из тех, кто спокойно может пробежаться до Маттерхорна и обратно и иметь после этого достаточно дыхания, чтобы с выражением высвистеть, скажем, «Дикси».

Он не стал утруждать себя стуком или какими-либо другими церемониями. Он ворвался, словно циклон.

В нем было чуть больше шести футов, прочно увешанных серьезной мускулатурой. Ему могло быть лет тридцать; приятная внешность, если вам нравятся хорошо откормленные, роскошные морды, которые обычно надевают миллионеры. Острый, прямой взгляд. Складывалось впечатление, что вам придется подняться очень рано, если вы хотите застать его, и то вполне возможно, что вас ждет неудача. Разворот плеч, линия рта и манера общения однозначно говорили вам об уровне его доходов.

– Вы Флойд Джексон? – рявкнул он, бросая шляпу и трость на стол.

– Да, – сказал я. – Мистер Бретт, конечно.

Он не побеспокоился отреагировать на последнее замечание и молча оглядывал офис, награждая каждую вещь едва заметной ухмылкой.

– Прошлой ночью вы разнесли мой сейф и убили двух моих охранников, – продолжил он, останавливая свой взгляд на мне.

– Да? – Я вытряхнул себе сигарету. – И почему же я сделал это?

Он схватил стул, предназначенный для посетителей, швырнул его к столу и сел.

– И не вздумайте, что какое-то алиби может помочь вам. Я знаю все про О\'Ридена. Он куплен. Вы не играли с ним в покер прошлой ночью, вы были у меня.

Это прозвучало так убедительно, что я был почти готов поверить ему.

– Редферн так не думает, – заметил я. Чувствовалось, что ему есть что возразить на это.

Достав сигару, он обрезал ее кончик, зажег и выпустил на меня струю дорогого ароматного дыма.

– Мне плевать, что думает Редферн. Начальнику полиции не произвести на меня впечатления, даже если это Редферн. Я хочу назад свой клинок, и я верну его. Поэтому я здесь.

Я превратился в само внимание.

– Какой клинок, мистер Бретт? – спросил я.

– Теперь смотри, Джексон, тебе не стоит разыгрывать здесь идиота. Ты знаешь, о чем я говорю. Прошлой ночью ты украл из моего сейфа клинок Челлини, и ты вернешь его. Это деловые отношения. Полиции здесь не будет.

Мурашки забегали у меня по спине, я был буквально подавлен такими известиями и чувствовал лишь, что действовать нужно очень осторожно. Они равнялись либо билету в газовую камеру, либо кругленькой сумме – в зависимости от того, как я поведу себя.

– И почему же здесь не будет полиции? – осторожно осведомился я.

– Потому что они ничего не смогут сделать, зато я могу. Мне плевать на охранников. Мне плевать, попадешь ты в тюрьму или нет. Все, что мне нужно, – это вернуть клинок, и я верну его. Не ошибись здесь! Вот мои условия: приносишь клинок сегодня к десяти, и я плачу тебе двадцать пять тысяч долларов. Если в десять тебя не будет, жди сюрпризов.

– Например, каких, мистер Бретт? – спросил я.