На Дальнем Западе

С грохотом рухнула целая часть палисада, образуя, как и предвидел Джон Максим, некоторое подобие моста. В том месте, где лег мост через ров, находился отряд из пятидесяти или шестидесяти индейцев. Кони их при грохоте валившихся столбов шарахнулись в сторону, выбивая из седел и затаптывая всадников. В тот же миг через мост пронесся вихрем табун почти из двадцати неоседланных лошадей, обезумевших от страха, подгоняемых криками и ударами несшихся следом за ними четырнадцати беглецов. Одновременно загремели выстрелы из карабинов и пистолетов, укладывая тех индейцев, которые успели увернуться от несшейся на них живой лавины.

Молниеносный удар удался, путь для беглецов был открыт, и маленький отряд, нещадно пришпоривая лошадей, ринулся к лесу, рассчитывая, если только удастся уйти от преследования краснокожих, броситься в прерию и попытаться добраться до вспомогательных американских отрядов, которые, несомненно, уже должны были вступить на территорию степи.

Разумеется, суматоха, поднятая вылазкой, выстрелы, крики индейцев — все это не замедлило привлечь к себе внимание главных сил краснокожих, державшихся по другую сторону усадьбы и руководимых Яллою, Черным Котлом, Красным Облаком и Левой Рукой. Первый момент замешательства быстро прошел, индейцы с яростными криками поворотили лошадей и кинулись в погоню за беглецами, осыпая их выстрелами на полном бегу.

Туманная мгла, толчки при быстрой скачке, наконец, просто недостаточная ловкость индейцев в употреблении огнестрельного оружия, — все это было причиной того, что беспорядочная стрельба краснокожих давала самые плачевные результаты: пули буравили воздух и уносились вдаль, не попадая в беглецов.

Но когда стреляет сразу несколько сот человек, хотя бы и при крайне неблагоприятных условиях, нет ничего удивительного, что некоторые пули наконец-таки достигают цели. В самом деле, через мгновенье, вскрикнув диким голосом и выронив из рук карабин, свалился с лошади один из негров, скакавших в последних рядах. Его грудь была прострелена насквозь, он умирал, и остальным беглецам было не до того, чтобы помогать упавшему… Они понеслись дальше.

К корчившемуся еще в последних судорогах бедняге подскакал Левая Рука, спрыгнул с лошади. Пронесся дикий торжествующий крик, похожий на вой шакала, и когда вождь арапахов снова вскочил в седло, в его руках был новый кровавый трофей: ветер шевелил черные курчавые волосы негра. У Левой Руки прибавилось одним скальпом…

Следом гибель постигла двух мулатов.

Их тоже прикончили и скальпировали гнавшиеся по пятам беглецов индейцы.

Оглянувшись, прикрывавший вместе с трапперами отступление Джон Максим невольно вскрикнул: он увидел неподалеку массивного и могучего коня; во всаднике он без труда распознал лжегамбузино, вождя «воронов», Красное Облако. Но индеец был не один: ускользнувшая каким-то чудом из пылающей усадьбы Миннегага уже присоединилась к отцу и теперь неслась в бешеной погоне за ненавистными белыми, сидя за спиною Красного Облака и понукая коня пронзительными, нечеловеческими криками.

— Видел? Змея! Как она выскочила из огня? — крикнул трапперу Гарри агент.

— Видел! — отозвался тот. — Постой, я попробую снять ее с седла пулей…

— Оставь! Нельзя задерживаться ни на мгновенье, — остановил его Джон Максим. — Гони, гони своего коня, а то быть и твоему скальпу у седла какого-нибудь краснокожего…

Повинуясь приказанию агента, Гарри помчался вперед, ворча, что ведь из-за этой проклятой индианки, помимо всего прочего, ему, Гарри, пришлось не раз лишиться своей законной порции…

— Не ворчи! — окрикнул его Джон Максим. — Дай Бог нам хоть ноги унести благополучно! Уцелеем, тогда посмотрим. Доберемся и до индейцев. Тогда я охотно уступлю тебе девчонку, а на себя возьму обязанности отправить к Маниту или куда-нибудь еще подальше ее мамашу, этого сахема в юбке, Яллу!

Беглецы, выбравшись за территорию гациенды, неслись на восток, потому что только в этом направлении могли показаться войска правительства Штатов, но в этом же направлении могли встретиться, разумеется, и чэйэны, бродящие по степи.

Но надежды Джона Максима на то, что индейские лошади во многом будут уступать коням полковника Деванделля, оправдались в незначительной степени: миля за милей оставались позади беглецов, а крики индейцев доносились ясно и отчетливо, и часто над головами преследуемых свистали пули краснокожих.

Правда, в погоне принимали участие отнюдь не все индейцы: большинство очень скоро отстало, может быть, из-за усталости лошадей, а может быть, чтобы заняться окончательным разгромом гациенды и угоном еще уцелевшего скота. Зато с тем большим остервенением продолжал погоню весьма значительный отряд краснокожих на казавшихся положительно неутомимыми мустангах, имея все время во главе неукротимую мстительную Яллу, женщину-сахема племени сиу.

И мало-помалу таял отряд беглецов: безжалостные пули находили свои жертвы среди негров и мулатов… Каким-то чудом до сих пор невредимыми оставались только дети полковника Деванделля и трапперы.