На круги своя

А потом привыкла. Стала ловить себя на том, что не стыжусь больше своего крушения, не страшусь безвестности и нищеты, что я стала другой. Только каждый вечер просила Бога не посылать счастья вновь увидеть рассвет, а растворить меня в вечном мраке еще до утренней зари. Я простила всех врагов, недоброжелателей, завистников и забыла любовь к тем, ради кого жила раньше, постепенно совсем отрешилась от людей, замкнулась в себе. Надежду мне доставляла встреча с каждой новой ночью, а разочарование — встреча с каждым новым днем.

Впрочем, одна мысль беспокоила меня: я не хотела истратить на себя все сбережения. Хотела оставить родным сумму, с лихвой достаточную для оплаты последних забот обо мне.

В сонном оцепенении я перестала считать годы.

В какой-то из дней вдруг обратила внимание, что на улице стоит осень. Какой удивительно долгой, тихой и теплой она была! Такой же щедрой и дивной встала зима: в меру морозная, обильно снежная. Перемежающие зиму оттепели нарастили на крышах, водостоках, козырьках и стрехах длинные, невиданные сосульки, сверкающие как горный хрусталь в лучах не по-зимнему яркого солнца. Но, как затянувшаяся осень томит душу ожиданием зимы, так и зима в ровном, хотя и добром, течении своем истомила людей. Отсутствие настоящего тепла в квартире по утрам гнало меня на улицу, в движение, к людям. Топкие, рыхлые, глубокие снега до ломоты изматывали мышцы ног, появлявшаяся на солнце влага, просачивалась сквозь обувь и чавкала при каждом шаге. Зима все продолжалась, стоял только февраль, и до весны были еще дни и дни.

Синоптики сообщали, что такая снежная зима была в наших местах сорок пять лет назад. А снег валил и валил чуть ли не каждый день. Дорожные службы перестали следить за состоянием дорог, коммунальщики оставили без внимания крыши домов. Все было пущено на самотек. Город готовился к предстоящей борьбе с весенним паводком.

3. Звонки из прошлого

Скоро я убедилась, что он меня помнил. Однажды в моей квартире раздался телефонный звонок:

— Алло! Екатерина Алексеевна? Добрый день. Вам нужна моя помощь? — вопрос прозвучал так, как будто мы недавно расстались, будто между тем и сегодняшним днем не пролегли события и годы.

Этот человек в свое время сделал для меня так много хорошего, так неожиданно и вовремя, так бескорыстно, что тогда это воспринималось, как сказка. Ему это ничего не стоило, через время он даже забыл, что я ему чем-то обязана. Он не представлялись, когда звонил, — я его узнавала по голосу.

— Здравствуйте! Я в порядке. Спасибо.

Вот перед ним мне было особенно стыдно за все, что случилось со мной, за мою теперешнюю растоптанность, беспомощность, вернее — за мою ничегонезначимость. Я знала, что ему по силам осуществить любой поворот в моей судьбе. Но было отличие в том добром, что он сделал для меня тогда, когда я могла обойтись и без него, и в том, что могла я получить сейчас, в состоянии крайней нужды и отчаяния. Это не столько бы помогло мне, сколько бы унизило еще больше. Я этого не хотела.

Не скажу, что я не играла в такие игры. Играла, умела играть и даже никогда ранее не проигрывала. Но… но тогда я кое-что значила. А теперь была растением у обочины.

— Я узнал, что у вас возникли проблемы. Может, подъедьте ко мне, потолкуем. — Нет, он меня не принуждал — он чувствовали мое воющее нутро, переживаемый мною срам за проигрыш, мою смертельную тоску от бездеятельности и от ненужности людям. Он пытался вдохнуть в меня жизнь.

— Не стоит. Я развалилась, и боюсь, что пока бесполезна вам. Спасибо.

— До свидания. Будете в форме, звоните сами, — гудки отрезали от него мое «Всего доброго».

4. Неожиданный визит

Чавкая по мокрому снегу, я шла и вспоминала его лицо, — черт знает, за что — его привязанность ко мне, и с ноющим сердцем боялась случайной встречи с ним, помня короткий итог первой.

— Вы — наша. Вы умны и красивы, и я сделаю вас первой бизнес-леди в этом городе.

Я и была такой четыре быстро пролетевших года.

Мозги напрягались, я ворочала ими, тщательно перебирая воспоминания. Искала и не могла найти ответы на мучившие меня вопросы. Где и почему я остановилась? Когда стала считать, что с меня хватит, когда стала думать, что перемены на работе не коснутся меня таким роковым образом? Что это было — успокоенность, самоуверенность, отсутствие энтузиазма?