На крыльях

– Иди ко мне, – потребовал Антон вновь и притянул меня к себе – теперь инициатива уже была на его стороне, и он целовал меня так, как хотел – пылко, умело, зная, что мне нравится и от чего по коже, по жилам, по венам бегут волны то ли слабости, то ли болезненного удовольствия; положив одну руку мне на затылок, а второй сжимая мои пальцы на своей груди.

Наш поцелуй прервался быстро, с появлением молодоженов, которые уложились в пятнадцать минут. Только Келла был доволен и широко улыбался, а Журавлик казалась мрачнее тучи и со жгучей ненавистью поглядывала на жениха. И было от чего – кольца он купил серебряные, но не потому, что ему было жалко денег, а потому, что углядел украшения с пауком и, помня глубокую Ниночкину ненависть к оным, выбрал именно их.

Келла с гордостью продемонстрировал нам с Антоном кольца, а Нинка, стоящая рядом и пинающая колесо машины, одарила его таким злым взглядом, что мне стало его даже жаль – наверняка отомстит.

– Идем? – внимательно оглядел нас Антон.

– Не хочу, – заартачился Келла и, как маленький, стал делать вид, что рыдает, цепляясь за руку Тропинина. Тот попытался оттолкнуть его, но тщетно. Проходящая мимо нас нарядная толпа с букетами в руках, видимо, спешащая на чью-то свадьбу, странно на нас посмотрела. А двое молодых людей в костюмах даже остановились. Один из них, с бутоньеркой в петлице – видимо, чей-то свидетель, спешащий на свадьбу, удивленно спросил:

– Чего это с парнем?

Наверное, подумал, что ему плохо.

– Жениться не хочет, – спокойно объяснил Антон, вновь пытаясь стряхнуть с себя Келлу.

– Не хочу-у-у! – провыл тот тотчас. – Я еще молодой! Дайте мне пожить.

– Коз-з-зел обглоданный, – процедила Нинка, и свидетель, кажется, сделал для себя вывод, почему Келла не хочет жениться.

– Слушай, а я тебя где-то видел, – сказал приятель этого парня, держащий охапку роз, недоуменно поглядывая на лицо Тропинина. Летом тот всегда носил солнцезащитные очки, а сейчас был без них, видимо, надеясь, что его никто не узнает.

– Я в театре играю, – не дрогнул у него ни один мускул на лице. Мне оставалось только восхищаться выдержкой Антона. С другой стороны, у группы были бы неприятности, если бы кто-то узнал в парнях около ЗАГСа музыкантов из группы «На краю».

– А-а-а, понятно, – протянул молодой человек с некоторым недоверием. – А я все думал, кого ты мне напоминаешь…

– А мне тоже знакомо, – вставил свидетель, с жалостью поглядывающий на Келлу, чьи плечи тряслись от смеха, – только я в театры не хожу.

И он пытливо уставился на Антона.

– Я еще в рекламе снимаюсь, – спокойно отвечал тот.

– Круто! В какой? – отчего-то обрадовался парень.

– Какая тебе разница? Иди, давай, куда шел. Мы на свадьбу опаздываем, вообще-то.

– Элитного собачьего корма «Гав Гавыч». И нижнего белья, – встряла Нина. – Салон-магазин «Перышко». Лучший трикотаж и большие скидки. Хотите, я вам нашу визитку дам, мальчики? У меня и каталог где-то с собой…

От визитки и, тем более, каталога парни отказались. Скупо поздравив Ниночку с бракосочетанием, они побежали следом за своей свадебной делегацией.

На Келлу напал новый приступ смеха. А Антон только спросил с любопытством:

– Почему реклама нижнего белья?

– Потому что на большее ты не годишься, белобрысый. А там просверкал пятой точкой – и порядок, – одарила его недовольным взглядом Нинка и вдруг хитро прищурилась: – К тому же, Катька говорила, что у тебя фигура ничего так. Плечи, пресс, все дела…

Антон приподнял бровь и вопросительно посмотрел на меня. Видимо, хотел подробнее понять про «все дела».

– Нина, – рассердилась я, почувствовав себя неуютно.

– Молчу-молчу, – наигранно смущенно опустила глазки в землю подруга.

Келла залился новым приступом беспричинного, на мой взгляд, хохота.

Нервы сдают у бедняжки.

Да и у Антона глаза смеялись. И как он только так делает: лицо – серьезное, а во взгляде – искристое веселье.

– Мне кажется, с вами со всеми что-то не так. Радовались бы, что вас не узнали, а не прикидывались дураками, – сердито покачала я головой и глянула на наручные часы. – Кажется, пора.

В ЗАГС мы с Антоном зашли первые – у самого входа Нинка и Келла вновь умудрились поругаться, пугая гостей одной из свадеб, едва не распрощались, но все-таки кое-как помирились и двумя ураганами ворвались внутрь здания.